Книга Джунглей. Самая полная история Маугли. Редьярд Джозеф Киплинг
ворчанием бросается от одного куста к другому.
– У этого глупца так мало смысла, что он прыгнул на костер дровосека и обжег себе лапы, – сказал Волк. – С ним и Табаки.
– А кто поднимается по откосу? – спросила Волчица Мать и насторожила одно ухо. – Приготовься!
В чаще зашелестели листья. Волк осел на задние лапы, собираясь броситься на добычу. Потом, если бы вы наблюдали за ним, вы увидели бы самую удивительную вещь на свете: волка, остановившегося на половине прыжка. Еще не увидав, на что он кидается, зверь прыгнул и в ту же минуту постарался остановиться. Вследствие этого он поднялся на четыре или пять футов от земли и упал на лапы, почти на то самое место, с которого начал нападение.
– Человек, – коротко сказал он, – детеныш человека! Смотри.
Как раз против волка, держась за одну из низких веток, стоял маленький, совершенно обнаженный, коричневый мальчик, только что научившийся ходить, весь мягонький, весь в ямочках. Он посмотрел прямо в глаза волку и засмеялся.
– Так это человеческий детеныш, – сказала Волчица Мать. – Я никогда не видала их. Дай-ка его сюда.
Волк, привыкший переносить своих волчат, в случае нужды может взять в рот свежее яйцо, не разбив его, а потому, хотя челюсти зверя схватили ребенка за спинку, ни один его зуб не оцарапал кожи маленького мальчика. Отец Волк осторожно положил его между своими детенышами.
– Какой маленький! Совсем голенький! И какой смелый, – мягко сказала Волчица Мать.
Ребенок расталкивал волчат, чтобы подобраться поближе к ее теплой шкуре.
– Ай, да он кормится вместе с остальными! Вот так человеческий детеныш! Ну, скажи-ка: была ли когда-нибудь в мире волчица, которая могла похвастаться тем, что между ее волчатами живет человеческий детеныш?
– Я слышал, что такие вещи случались, только не в нашей стае и не в наши дни, – ответил Отец Волк. – На нем совсем нет шерсти, и я мог бы убить его одним толчком лапы. Но взгляни: он смотрит и не боится.
Лунный свет перестал проникать в отверстие пещеры; большая четвероугольная голова и плечи Шер Хана заслонили свободное отверстие. А позади тигра визжал Табаки:
– Мой господин, мой господин, он вошел сюда!
– Шер Хан оказывает нам великую честь, – сказал Волк Отец, но в его глазах был гнев. – Что угодно Шер Хану?
– Сюда вошел детеныш человека, – ответил тигр. – Его родители убежали. Отдай мне его.
Как и говорил волк, Шер Хан прыгнул в костер дровосека и теперь бесновался от боли в обожженных лапах. Но Волк Отец знал, что тигр не мог войти в слишком узкое для него отверстие пещеры. И так уже края боковых камней сдавливали плечи Шер Хана и его лапы сводила судорога; то же самое чувствовал бы человек, если бы он старался поместиться в бочонок.
– Волки – свободный народ, – сказал глава семьи. – Они слушаются вожака стаи, а не какого-нибудь полосатого поедателя домашнего скота. Человеческий детеныш – наш; мы убьем его, если захотим.
– Вы захотите, вы не пожелаете! Что это за разговоры?