Тёмный день. Элла Чак
А ну, вставай! – заставляла она его встать на ноги. – Макс, что с тобой происходит?
– Разное… как и с тобой.
– Поклянись, что это не… треннинг и ты не ломаешь комедию?
– Клянусь, – кивнул он медленно, словно пьяный.
Тёма волновалась за него. Максим был отличным парнем. Добрым к ней и к Лоне. Все время позволял им видеться, если Тёма поступала ночью и часы посещений заканчивались.
– Ты говоришь про суицид, закидываешься экспериментальным лекарством. Это из-за флешки, да?
– Тёма…
– Лонка мне все рассказала! Ты дурачок, если думаешь, что сестры таким не делятся. Пятьсот миллионов и флешка. Что на ней? Ты совершенно голый, обмазанный кленовым сиропом и вываленный в перьях танцуешь партию Маленьких лебедей?
– Хуже…
– Больших леблядей?!
– Преступление! – выкрикнул он, – на флешке преступление! И его совершил я!!! Я во всем виноват!
Макс боролся с белой пластиковой крышкой пузырька, когда Тёма схватила его за руки:
– Стой! Прекрати! Ты не забудешь! Говнодат не стирает, а восстанавливает память!
– Он экспериментальный… Полное говно! – не убирал руки Максим. – И эксперимент провалился.
– Что на флешке? Какое преступление?
– Надеюсь, – открылась белая крышка на пузырьке, и белые драже рухнули под ноги Макса, – ты никогда этого не узнаешь.
Глава пятая. Груша от яблони падает на участок соседа
– Тёмка, ты как? – бросилась на шею Даша, когда они встретились позже после выписки.
В сотый раз Даша не могла поверить, что подруга осмелилась забыть случившееся с ней «счастье». Даша пересказала весь день в Олежках по минутам, а эпичный момент знакомства с Дэном трижды:
– Когда ты грохнулась из кустов, опрокинула стол, разодрала коленки, начала обесцвечиваться… Он поднял тебя на руки! – эмоционально пересказывала Даша, сопровождая монолог бурными жестами и пантомимами, – он нёс тебя до самой парковки. Ровно пятьсот пятьдесят шесть метров. Эпично перевернул лонгборты, бац! Бац! Сгрузил тебя, как девственницу на жертвенный алтарь! Хотя, почему как… – легонько пнула она подругу ступней под столиком кафе. – А потом убежал, когда с паркинга выезжал, чиркнул бочину сокрой, прикинь?
Дашка подняла с пола лонгборд подруги, рассматривая автограф Дэна.
– Вот ты везучая.
Она тыкала под нос телефоном с записью спины Дэна и болтающимся обездвиженным телом. Тёма смотрела, как на повороте она задела кедом ветки березы, а на следующем Дэн подтянул её выше изрядно тряханув.
– У тебя же есть парень, Даш, – поглядывала Тёма за окна кафетерия на сереющее небо.
– Ага, Серёга! Он менеджер Дэна. Мы с ним коллаборируем и делимся инфой. Он его друг, но сам ничего не знает. Где прячется? Вот бы мне тот миллион от его матери любому, кто вычислит его адрес.
– Ты на него охотишься? Он же Пуля, а не Кролик.
Дождевые капли крались еле слышимой поступью охотящейся львицы, но в разуме Тёмы они врезались снарядами