Декалогия. Деметрий Дембовский
кой!
В. Шекспир “Сон в летнюю ночь”. I, 1
Боль. Это чувство первым вернулось к Ивану вместе с сознанием. Все его лицо раскалывалось, стягивалось и отекало от невероятной боли, тело гудело и каждое слабое движение возвращало его в полуобморочное состояние.
Он лежал на грязных, прогнивших нарах в одиночной камере, где сквозь маленькое, высокое оконце мерцали три слабые звездочки. Еще мгновение и в душу его ворвалось другое чувство, которое сразу отразилось протяжным, болезненным стоном. И если физическая боль сейчас представлялась, как данность, которую нельзя превозмочь, но с которой можно смириться, то боль душевная с чудовищной силой продолжала разъедать всю прошедшую жизнь Ивана, как кислота, впиваясь в мельчайшие клочки его воспоминаний и не оставляя надежд на будущее…
Первая из этих мыслей была о женщине, которая и привела его в этот застенок. Где она сейчас? Быть может, она занимается любовью со своим мужем или заботиться огородными грядками, или готовит обед… А он лежит один, в грязной камере и все затмевающая боль проникает даже в его мысли, делая их тупыми и тяжелыми. К этому ли он стремился? Мог ли подумать, что его восторженная, беззаветная любовь способна закончиться так печально? Когда-то одна её улыбка способна была подвинуть его на великие подвиги и страшные преступления. Не будь этого, Мария сразу бы стала его презирать. Он не мог этого допустить, и продолжал мучить себя. Теперь что-либо менять было уже слишком поздно…
Его беременная жена Татьяна узнала о самоубийстве мужа спустя две недели. Она никогда не испытывала к нему пылкой любви и люто ревновала к той, с кем он мысленно изменял каждую минуту, даже в постели. Из Ивана впрямь мог получиться замечательный муж, если бы он не разрушил собственную жизнь бесплодной, мучительной любовью. Но это было выше его воли и понимания.
Он познакомился с Марией, когда учился в аспирантуре. Эта красивая, легкомысленная и жизнерадостная девушка сразу привлекла его внимание. Она была мила, скромна, её чарующая женская слабость искрящимися лучами пробивалась через все её существо, не лишенное гордости и какой-то затаенной жестокости, которая на первый взгляд казалась тончайшим проявлением ума. Все эти хитросплетения её нервного характера, полнейшая откровенность, с которой она могла открыться первому встречному, наивность, которой она умело пользовалась, – заставляли мужчин сразу же бросаться перед ней на колени и безропотно служить этой царице преисподней. Многие не выдерживали будущих пыток и тогда награждались либо презрением, либо счастьем. Иван был одним из немногих. Он дольше других продолжал служить её ледяной красоте.
Его жена смутно догадывалась о мотивах совершенного Иваном преступления. Они познакомились в деревне, куда Иван приехал погостить к своим дальним родственникам. В тот же день туда приехала и Мария. Она остановилась в его доме. Странная парочка сразу же привлекла внимания местных жителей: мало кто из горожан тогда изъявлял желание пустить корни в этой грязной и мозолистой глуши. Загадочные слухи об их прошлом стали ещё более фантастическими после того, как Мария на восьмой день после приезда расписалась в сельсовете с одним местным парнем. Чтобы не привлекать внимания, она чуть ли не насильно женила Ивана на своей новой подружке, Татьяне, а затем дала согласие на их отъезд в город. Но Мария ошиблась: через несколько дней после переезда Ивана арестовали. Еще через месяц пришло известие о смерти Ивана. Его родители тогда не позволили Татьяне уехать обратно в деревню и приняли на себя заботу о ней и её ребенке.
В деревне же после таинственного исчезновения Марии с супругом, поползли слухи о том, что Иван помогал ей расправиться с виновниками смерти её родителей и попутно каким-то ограблением. Отец Марии, поляк по национальности, умер от голода в трудовом лагере, а мать расстреляли сразу после войны по обвинению в пособничестве нацистам. После смерти Сталина её реабилитировали, но это не спасло Марию от многократных унижений в детском доме. Она поклялась отомстить…
Татьяна же через восемь месяцев разродилась мальчиком, которого назвали Дмитрием, в честь деда. Об отце предпочитали не вспоминать совсем. Мальчик рос на попечении деда с бабкой, тогда как мать устроилась на ткацкую фабрику, и безуспешно пыталась устроить свою личную жизнь:
– Тетя Клава, вы сегодня заберете Димочку из детского садика, а то у меня…
– Милочка, – перебила её Клавдия Ивановна, не желая слушать вещи, к которым её нравственность боялась быть причастной, – разве я отказывалась когда-нибудь забирать своего внука из детского сада? И поверь, я с радостью позабочусь о нем в эти выходные.
– Спасибо, тетя Клава, – разговор на этом окончился.
Клавдия Ивановна оделась по-осеннему, взяла зонтик и отправилась в детский сад. Димочка был единственной отрадой для стариков. Этот хрупкий, добрый и немного глупенький мальчик, с красивым лицом и русыми волосами будто возвращал их в сладостное и трудное время послевоенной молодости. Но на этот раз они могли отдать ему все, что не получил их родной сын. Они не отходили от своего внука. Их жаждущая покоя старость не слишком способствовала его шумным играм; ребенок рос тихим, послушным, аккуратным,