Комплект книг: Мышление. Системное исследование / Законы мозга. Универсальные правила / Психософический трактат. Андрей Курпатов
Когда же он обнаруживает своих родителей, занимающихся сексом, у него возникает тот самый «эффект разрыва» – то, что было представлением (вполне себе безобидным), вдруг становится для него фактом реальности, отталкиваясь от которого он переосмысливает и свое представление о собственных родителях, и то, что он думал о сексе раньше. Впрочем, когда эта «буря» уляжется, какое-то новое, видоизменившееся представление о реальности вступит в свои права, а реальность в соответствующем аспекте снова станет для него иллюзорной.
Уязвимости мышления
Итак, вернемся к заявленному нами формальному противоречию и продумаем его еще раз. Да, есть существенная разница между «представлением» и «реконструкцией»: в первом случае мы отождествляем представление с реальностью и не видим к этому никаких препятствий, во втором – мы не ощущаем произведенную нами «реконструкцию» как реальное и относимся к ней, скорее, как к некой умозрительной модели, описывающей реальность. Это своего рода диагностический признак, отмечающий тот момент, когда некая реконструкция фактической реальности превращается для нас в представление о реальности.
Процесс подобного «превращения» – из реконструкции в представление – происходит постоянно. Например, когда мы впервые узнали о том, что Земля круглая, «висит» в космосе, вертится вокруг своей оси, да еще вокруг Солнца, это узнавание было для нас реконструкцией реальности – мы не воспринимали эту информацию непосредственно, как, например, мы воспринимаем движение того же самого солнца по небесному своду. Мы должны были мысленно реконструировать эту картину, образовав в голове соответствующие интеллектуальные объекты – планеты, орбиты, звезды, бескрайний космос и т. д.
Однако, реконструировав эту модель, мы быстро свыклись с ней, и из реконструкции она превратилась для нас в представление. И хотя никто из нас, за исключением, быть может, космонавтов, не наблюдал описанной картины во всей ее полноте воочию, она – эта картина – стала для нас фактическим представлением о реальности: мы так думаем, мы так это понимаем, мы из этого исходим, мы это в некотором смысле так ощущаем. Хотя, повторюсь, у нас нет никаких оснований так думать, кроме «веры на слово» соответствующим специалистам или доверия к документам (фотографиям, видеосъемке и т. д.), которые, понятно, вполне могут быть сфальсифицированы или неправильно интерпретированы.
Речь в данном случае, разумеется, не идет о том, что все наши космологические знания – выдумка. Данный пример важен, чтобы мы осознали ряд уязвимостей, связанных с нашим тяготением к «чувству реального».
Во-первых, мы готовы принять за реальное (и составить соответствующее представление) то, что для нас никогда реальным не было, и даже, в каких-то случаях, не может быть таковым (как, например, космические черные дыры). Однако из-за «чувства реальности» мы, скорее всего, соответствующие допущения не заметим – нам будет казаться, что мы знаем, понимаем,