Наречённая призрака. Неда Гиал
чувствовала себя Снежана. Невольно вспомнились подробности легенды о Долине Эльфийских Слёз, об отряде эльфов, погибшем в ней. Правда местные жители об этом событии знали не так уж и много, за двести лет почти всё забылось.
Королевство, в котором они жили, когда-то было союзником эльфов. Но со временем оно распалось из-за конфликтов знати, и в их краях трон занял король с совершенно новыми взглядами, как на свою вотчину, так и на былых союзников. Первым делом он обвинил соседей во всех возможных грехах. На границах пожаром вспыхнули конфликты, на приграничных территориях, где эльфы и люди веками жили бок о бок, начались гонения на не-люде́й и им сочувствующих. Некоторые земли были даже отвоёваны у собственно Эльфийского Королевства, и эльфам пришлось уйти из здешних мест. Разумеется, деревенские жители не знали всех тонкостей высокой политики тех времён, да и два века спустя яд наветов сделал своё чёрное дело – большинство в округе искренне считало эльфов древними врагами. Однако, несмотря ни на что, следы их пребывания ещё оставались: в песнях, в легендах, в поросших мхом алтарях Гиалах – богини Луны и покровительницы эльфов – изредка встречавшихся в лесах. Кроме того, в те времена люди окрестных сёл всё ещё сочувствовали эльфам и старались помогать им, несмотря на указы нового короля. Из уст в уста передавалась легенда о последнем отряде эльфов, прикрывавшем отход беженцев и своих основных сил. Со временем этот сказ был запрещён и полузабыт, к тому же Снежана почему-то ни разу не слышала его у себя дома – только в гостях у Улиты или у других девушек, когда они рукодельничали и слушали рассказы старух. Ей запомнилось лишь то, что эльфов кто-то предал, и они были окружены в ущелье, ныне называвшемся Долиной Эльфийских Слёз, где отряд был безжалостно перебит превосходящими силами противника. По легенде их предводитель погиб с проклятьем на устах, проклиная предавших его, и с тех пор мстительные души эльфийских воинов обитали в долине. Рассказывающие легенду старухи обычно зловеще добавляли, что предатель был родом из одной из деревень в округе, может даже их собственной, и что когда-нибудь возмездие настигнет его потомков. Снежана поёжилась и заозиралась, будто почуяв на себе чей-то взгляд, но потом снова задумалась. Возможно она не слишком хорошо запомнила детали легенды, но в этих пересказах её всегда смущало одно несоответствие: если эльфы были древними врагами, то почему им помогали люди? И почему заманивание врага в ловушку считалось предательством? Затем её фантазия обычно брала верх, и под монотонное бубнение старух она представляла себе поле брани, отчаянно сражающихся эльфов, залитое кровью лицо их предводителя, спекшиеся волосы, пронзительные глаза, тонкие губы, шепчущие проклятие… Снежана вздрогнула и снова испуганно огляделась, резко возвращаясь к реальности – никогда ещё её грёзы не казались такими осязаемыми. Зачем она только согласилась пойти с Улитой? И почему у неё было предчувствие, что должно произойти что-то страшное? Впрочем, подруга наверняка сказала бы, что у неё всегда такое