Любимая девочка хозяина. Евгения Паризьена
я сентиментальный.
– Избалованный щенок, с детства всё на блюдечке с каемочкой. Цену за хлеб знаешь? – призывал он к нравственности.
– Время не теряй. Беги задницы лизать своим инвесторам. Я плевал на чувства других. Мне насрать, на остальных, – надменно ухмыльнулся, достав из кармана смартфон. Возможно, ещё успею на главную вечеринку года.
Уже в коридоре, краем уха слышал, чавканье малолетней мымры. Наедалась, будто в последний раз. Жалкая, голодранка, и к тому же неряха. Незаметно подкрался, забрав тарелку с курицей.
– Смотри, не подавись, поросячья рожа!
– Отдай, я не доела! – завопила пискля, ради жратвы готова ноги целовать.
– Вкусно, правда? Это тебе не просрочку переваривать! Допивай чай и на мороз шуруй! Блохашка Криси, – получал истинное удовольствие, унижая со стороны.
– Мне разрешили остаться переночевать!
– Чтобы весь наш холодильник объела? Не жирно случайно? Уговор был про ужин. Похомячила и дуй на все четыре стороны! – обращался с ней, будто с вещью.
– Пожалуйста, там торт мороженое в морозилке.
– Слюнки текут? Полай за кусочек, дам ложечку попробовать! – смеялся этой соплячке в лицо.
– Я очень люблю мороженое. Ради него готова на всё.
– Серьёзно? Тогда видишь вон ту гору посуды? Приступай! Тряпочку в зубы, и полируй тарелки, – вручил губку, а в нашу беседу вклинилась прислуга.
– Марат, не порть малышке праздник. Сама приберусь!
– Кто слово давал? Не лезь, а то уволю! Смылась отсюда, на стреме постоишь, чтобы мать не увидела, – устроился поудобнее на стуле наблюдая за всем процессом, как беспризорница очищала грязные кастрюли. После тщательной уборки, потребовала обещанный десерт, обойдётся.
– Где пломбир?
– Слопали приглашённые дети.
– Почему мне не оставил? Я же всё вымыла! – возмущалась, требуя своего.
– В мусорном ведре найдёшь обёртку и оближешь. С Новым годом, Криси! Желаю обожраться вдоволь! – бросил плаксу, пусть хоть закатит истерику.
А с утра пораньше напомнил, что пора уматывать. Не разрешив даже позавтракать.
– Каникулы у богачей закончились! Чао!
– Там сэндвичи с ветчиной!– завопила похлеще любой пискли.
– Что нравится на халяву жрать? Не разжалобишь родителей, навру им про украденный бумажник. Омрачим утро?
– Пожалуйста, только два бутерброда!
– Слабачка. Зато строила из себя храбрую. Ладно, рваный ботинок, давно искал личную прислугу! Можешь остаться в доме. Никто не вытурит, но за это пахать будешь. Убирать пустые бутылки после наших вечеринок, носки мои вручную стирать! Зато шведский стол, – предложил ей сделку, от которой не могла отказаться.
– Не обманешь? – насторожилась, премудрая гадина.
– Мать уже души не чает. Наплету про плохое обращение в интернате, разжалобятся. Идёт, мелюзга? – заманивал в капкан, сразу загорелась интересом.
– И никакой просрочки?
– Смотря,