Бей или беги, ведьма! Кара придет. Евгения Горюнова
было не просто темным; оно было живым и величественным, полным движущихся облаков, которые казались дышащими, невиданными создания. Молнии время от времени разрывали его глубину, освещая всё вокруг яркими вспышками и создавая мимолетные картины – то ли небесные города из света, то ли призрачные образы давно ушедших душ. Ей хотелось, чтобы этот таинственный незнакомец поцеловал её, но он лишь молча и грустно смотрел на неё, как будто знал о том, что ждёт впереди.
Внезапно он начал ускользать от неё, как тень в полнолуние. Лена пыталась ухватиться за него, но её руки соскальзывали с гладких и прохладных в ночи плеч. Она чувствовала, как между ними растёт непреодолимая пропасть – пропасть между светом и тьмой, между надеждой и неизбежностью. Сердце её сжималось от тоски: она не могла понять, почему этот мужчина не может остаться с ней. Темнота вокруг становилась всё гуще, а звуки леса наполнялись шёпотом древних тайн. Лена знала: этот миг был не просто сном или иллюзией.
Это было предзнаменование – знак того, что время расплаты близко. Она пыталась позвать его, но её голос глох в тишине ночи. С каждой секундой он всё дальше ускользал от неё, оставляя лишь холодный след в её душе. И вот она осталась одна в безмолвии ночи, окруженная лишь мрачными тенями и шёпотом ветра. В сердце её зарождался страх
Яромира смотрела, как девушка беспокойно мечется во сне, тихонько постанывая и зовя кого-то, как слезы катятся из-под черных ресниц. Подсела и запела колыбельную. Ту, которую пела ей еще ее матушка, а той ее и так неизвестно, сколько поколений одаренных женщин, чьи знания ныне прорастают в их потомках, собранных под одной крышей под чутким руководством Верховной Ведьмы.
Ой, люли-люли мои,
В саду травы да цветы.
А в лесу дивчата,
В гости зазываты.
Ты к ним в гости не ходи,
Душу свою сбереги.
Бродют духи ночью,
Черт там лопоухий.
Старый дед лесничий
В ком придет обличьи?
Ты не верь, красавица,
Молодец крестом подавится.
Ай, не верь, красавица,
Скоро он преставится,
А преставится – придет,
Будет ночи напролет
В окна к тебе биться,
Ластиться и злиться,
Ты ему подай с крыльца
Пук сухого чабреца.
Из крапивы веник,
Выметет с ступенек
Чары, сглаз и мглу долой
Чтоб не лез тот пень гнилой.
Ай люли-люли, долой,
Парень тот ведь неживой
Чтоб под окна не ходил,
Чтобы дел не натворил
Отвари отвар из трав,
Не забудь, смотри, добавь
Василька, полыни, будяка.
Напои того ты паренька.
Напои его травой,
Повернись к нему спиной,
Будет выть и плакать,
Страшным хрипом каркать.
Ай, да будет плакать,
Причитать,