Сезон пурги и пепла. Павел Беляев
это мило с вашей стороны, что вы решили пригласить нас на свой праздник! – с улыбкой воскликнул Азарь. – Как он называется? Неужели наступили зимние Русалии?!
Ему никто не ответил.
Тем временем процессия вышла за околицу и двинула через поле как раз к перелеску, за которым, как уже знали Азарь и Лугин, стояло древнее капище. Святилище Позвида.
Снега и впрямь выпало мало, и молодец теперь прекрасно понимал опасения весьцев по поводу того, что как бы посевы морозом не побило. Даже когда они с учителем проходили здесь в первый раз, снега было больше. Но сейчас его вымело, местами оголив землю. А то, что осталось, кружило и вьюжило.
Скоро вошли в перелесок. Здесь снег ещё оставался, но лежал неровно, где-то возвышаясь огромными сугробами, а где-то не доходя и до щиколотки.
С каждым шагом деревья росли всё гуще. Толпа весьцев была вынуждена растянуться дальше и перестать держаться так плотно. Кому-то и вовсе приходилось отходить подальше, чтобы обойти дерево или кустарник.
Азарь подумал о том, что сейчас, наверное, самый лучший момент, чтобы сбежать.
Азарь пнул стол так, что он пошёл юзом и сбил с ног старосту и его подельника. Второй успел отпрыгнуть и метнулся к философам. Азарь поймал мужика, используя его же собственную скорость, развернул и хорошенько приложил о стену. Весец сполз по ней на пол и больше не поднялся.
Зато поднялись староста и второй бугай.
– Смываемся, Луги! – заорал Азарь, выталкивая старого философа в сени.
Там учитель на кого-то напоролся, впотьмах не различив на кого. Этому Азарь врезал ребром ладони в шею, и некто упал мешком.
Философы вылетели на улицу и пересекли заснеженный двор. Давненько Лугину Заозёрному не приходилось так бегать. Непривычные мышцы живо отозвались ноющей болью, но обращать на это внимание было некогда.
Вылетев за калитку, старик понял, что не успевает за молодым учеником.
– Азарь!
Не сбавляя скорости, парень заложил петлю и подбежал к учителю. Потом перебросил руку старого философа себе через шею и рванул вперёд.
– Давай, старая перечница, поднажми!
Лугин жал как мог.
Оказывается, проклятая весь была готова к такому повороту, и к беглецам ринулся весь местный народец.
– Скотина! – процедил Азарь, понимая, что чудовищно не успевает, – их с учителем всё вернее брали в клещи. – Будем прорываться кулаками, готовься, Луги!
– И чего мне всё неймётся? – простонал учитель. – В моём-то возрасте…
– Не брюзжи, старая перечница! Я же знаю, что дух приключений у тебя в крови! – проорал Азарь, укладывая с ноги первого весьца.
Тут же налетел второй. Ученик философа ловко нырнул ему под руку и рычагом локтя воткнул мужика носом в снег. А потом самого Азаря бросило вперёд, и спина взорвалась болью оттого, что какая-то баба разбила об него ухват.
– Дедер! – взревел Азарь и толкнул в неё какого-то очередного мужика, толкнув