Лабиринт чародея. Вымыслы, грезы и химеры. Кларк Эштон Смит
к их липкой чешуе вызывало у него дрожь.
Сидя на куче камней, Гаспар мысленно перебирал все ужасы своего положения, бесконечно удручающего и отчаянного. Он узнал невероятный, ошеломляющий секрет Илурни, раскрыл невообразимо чудовищный святотатственный замысел Натэра, но теперь, замурованный в этой омерзительной дыре, точно в подземной могиле, в недрах населенного демонами замка, не мог даже предупредить мир о неизмеримой угрозе.
Котомка с провизией, опустевшая уже более чем наполовину, так и осталась висеть у него за спиной, и, обнаружив, что тюремщики не озаботились отобрать у него кинжал, он заметно приободрился. Грызя в темноте черствую хлебную корку и поглаживая рукоять бесценного клинка, юноша лихорадочно искал хоть какой-нибудь просвет в охватившем его отчаянии.
Он не мог измерить мрачные часы, тянувшиеся с медлительностью илистой реки, в мертвой тишине текущей в подземное море. Лишь нескончаемый звон капель воды – возможно, от скрытых родников, питавших замок в былые времена, – нарушал безмолвие. Но и этот звук в своем унылом однообразии очень скоро стал казаться пребывавшему в полубреду пленнику безрадостным и неумолчным смехом незримых бесов. Наконец, до предела обессиленный, он впал в наполненное кошмарами забытье.
Проснувшись, он не смог определить, какое наверху время суток, ибо в его подземелье царила все та же вечная тьма, не нарушаемая ни единым лучом света, ни даже слабым отблеском. Дрожа, он ощутил дуновение сквозняка, струю сырого нездорового воздуха, которым повеяло на него, словно дыханием мрачных склепов, пробудившихся к тайной жизни, пока он спал. Прежде узник ничего подобного не замечал, и его оцепенелый разум воспрял во внезапной надежде, принесенной этим слабеньким ветерком. Очевидно, где-то была подземная щель или сточная канава, сквозь которую проходил воздух, и, возможно, через нее можно было каким-то образом выбраться из темницы.
Неуверенно поднявшись на ноги, Гаспар принялся на ощупь пробираться туда, откуда тянуло ветром. Что-то неожиданно хрустнуло и сломалось под его каблуками, он потерял равновесие и едва не упал лицом прямо в склизкую лужу с водяными змеями. Прежде чем он успел исследовать препятствие или возобновить свое продвижение, сверху послышался неприятный скрежет, и сквозь открывшуюся щелку в темницу проник луч дрожащего желтого света. Ослепленный, пленник поднял глаза и увидел футах в десяти или двенадцати над головой круглое отверстие, сквозь которое просунулась смуглая рука с горящим факелом. На веревке ему спустили маленькую корзинку, в которой оказались коврига хлеба и бутылка вина.
Гаспар забрал хлеб и вино, и корзинку подняли обратно. Прежде чем факел был убран, а каменная крышка водружена на свое место, он попытался быстро оглядеть свою темницу.
Камера, как он и предполагал, была приблизительно круглой, футов около пятнадцати в диаметре. Помеха, о которую он споткнулся, оказалась человеческим скелетом, наполовину сползшим с кучи камней в грязную