Имперский сыщик. Аховмедская святыня. Дмитрий Билик
дворяне магией и обладают, что воспитаны самым замечательным образом и свои способности на низменные потребности не используют.
– Приехали, Ваше благородие, – повернулся извозчик.
Пролетка встала перед широким двухэтажным зданием с потертыми дверьми. Мих попытался было прочитать табличку, но Витольд Львович уже расплатился со свойственной ему быстротой, которую теперь орчук хотя бы мог объяснить.
– Ну давай, Михайло, посмотрим, что это за аховмедец такой был, Рее Ол Дейн.
Извозчик натянул поводья, издал губами звук «тпру» и остановил экипаж. Хотел обернуться, но рука, облаченная в черную перчатку, прервала его, упершись в щеку.
– Ну, не балуй. Предупредил же.
Голос был неприятный, низкий, совсем не подходящий облику пассажира. Точнее уж, фигуре, плотно закутанной с ног до головы в дорожный плащ, которую все же удалось разглядеть при очередном лихо закрученном повороте. Росту невысокого, точно гоблинец, эльф худой (хотя такого не бывает) или карла человеческая, но в руках сила недюжинная. И ловкости был необыкновенной: так быстро в повозку вскочил да ткнул под ребра, приказал не останавливаться и следовать «за господином в пролетке».
Та, кстати, уже с минуту как остановилась. Высокий господин поговорил с извозчиком, дал ему денег и вместе с орчуком, наряженным не иначе как в мундир (для смеху, что ли?), вошел в здание. Извозчик тут же почувствовал, как клинок, который он ощущал под ребрами всю дорогу, исчез.
– Ваше Высокоблагородие, – перестраховался ванька, сразу повысив незнакомца аж до шестого чина. – Как и просили, впоследовали за пролеткой. Она, вона что, уезжает. Вы расплатитесь – и уж тоже…
Под ребра опять уперлось твердое и неприятное, заставившее извозчика замолчать.
– Жди.
И без того день был жаркий, а от постоянного напряжения рубаха на извозчике вся вымокла. Десятки дум уже перебрал, поклялся себе не стоять больше у Захожей слободы. Да, пускай иногда богатые иноземцы встречаются, которые города не знают, вози их кругами да переулками хоть до двух часов кряду, а потом ломи цену, но жизнь своя дороже. Ведь встречается и такой лихой люд, вернее, нелюд. Не разберешь его, и ведет себя странно. На лихоимца не похож, на филера тоже. Вот ведь, «следуй»… Конечно, извозчику тоже было интересно, что там за орчук такой, однако пассажира, по всей видимости, больше интересовал высокий господин.
– Давай к Столешникову переулку, – решил наконец незнакомец.
– Ваше Высокоблагородие, переулок большой, уж скажите, куда именно.
– Болтаешь много. Ты правь, я покажу, куда.
Извозчик с досадой скрипнул зубами и зло хлестнул лошадь. Только начал надеяться, что сейчас вот-вот отделается от ужасного пассажира, как снова-здорово.
Повозка бойко набрала ход и, выскочив на Михайловскую, чуть не столкнулась с крестьянской телегой.
– Охолонись, не на пожар спешишь, – спокойным ровным тоном шепнул незнакомец.
Ваньке пришлось кивнуть и послушаться.