Париж в кармане. Лариса Соболева
потрясающая экспрессия и никакой слащавости. Удалась работа, нет слов, но все это уже пройденный этап.
– Я могу лучше написать, – уверенно сказал он, выйдя из задумчивости.
Выслушав Влада, Полин смерила художника оценивающим взглядом, затем заговорила медленно, не отрываясь от картины, с нотами сомнения и грусти в голосе.
– Она думала, что работа написана зрелым человеком, – переводил Влад. – В твоем возрасте невозможно знать тайны и переживания женщин. Мужчины твоего возраста, да и старше, не способны воспринимать чужие тревоги, особенно женские. Они им кажутся надуманными и скучными. Это под силу пожилому человеку и много повидавшему.
– У меня богатый опыт по части женской популяции, – хвастливо заявил Володька.
– Что, так и перевести? – изумился Влад.
– Валяй, не стесняйся.
– Почему талант достается кретинам? У нее есть к тебе предложение…
– Согласен на все ее предложения. Где, когда, во сколько?
– Полин приглашает нас поужинать.
– Не знаю, стоит ли ей об этом говорить… – замялся Володька. – Видишь ли, я со вчерашнего дня занимаюсь… э… лечебным голоданием. И ты не понял? Короче, у меня в карманах – ноль, пусто.
– Не беспокойся, наша дама оплатит ужин. Таковы здесь правила: кто приглашает, тот и платит. Согласен?
– Еще бы! Правда, за даму предпочитаю платить я, но раз она так рвется… Да, а как с расчетом? Просто так возьмем и уйдем?
– Ты не в России, – рассмеялся Влад. – Никуда твои деньги не убегут. Я объясню по дороге, что нужно завтра сделать, впрочем, основную работу выполню сам.
У выхода Влад попросил немного подождать. Находясь совсем близко к Полин, открыто изучавшей его, Володька тоже заинтересовался прежде всего ее своеобразным лицом. А поскольку стоять и молчать как-то неловко, да притом в упор разглядывать, свои впечатления высказывал вслух:
– Полин… По-нашему просто Полина… У тебя золотистые глаза… И зрачки то расширяются, то сужаются… Но это от света. Странно, глаза у тебя какие-то спрятанные. Ты, наверное, не слишком откровенная. Знаешь, я классный физиономист. Правда, все равно попадался в лапы дерьма. Но это не важно. Закажи мне свой портрет, а? Я бы написал один зрачок суженный, а другой расши… Нет, не годится. Может получиться хищное выражение, а ты не хищница. Ты, конечно, старше меня, возможно, много старше… Мне нравятся женщины постарше, хотя таких у меня не было. Вообще ты, Полин, ничего, стоишь… У тебя сильные губы… Уф, я даже вспотел.
К счастью, вернулся Влад. И они окунулись в ночной Париж, в бурлящий, кипящий, колдовской Париж, который завораживает и заставляет мечтательно трепетать. И кого только не видел этот город! Века пропустил через себя, выбирая уникумов, которых в его коллекции тысячи. И Володька будет в этой коллекции! Слышишь, Париж? Будет! Только так! Не иначе!
Россия, это же время
Марк ждал. А почему, собственно, решил, что услышит выстрел? Здесь людное место, выстрела