Академия рода Десмар. Екатерина Бриар
и застыла перед комнатой куратора. Внутри все клокотало от возмущения, но дергать ручку она не стала – и так ясно, что Эдвин заперся.
– Я никуда не уйду! – выкрикнула она.
– Ты мне не мешаешь, – с готовностью отозвался Эдвин.
– Ты испортил мой первый день в академии!
Слезы подступали, а вспомнив про поцелуй, Алекса едва не задохнулась от бессилия и обиды. Неужели Эдвин издевался над ней? Это была просто игра?
– Я почти уверилась в том, что стану здесь изгоем. Едва не призналась в том, что я потомственная… – произнесла она, уже захлебываясь рыданиями.
Дверь резко распахнулась, но Алекса не отреагировала.
Она не позволила себе проявлений слабости, когда покидала дом. Она бодрилась, когда приехала в Аргирис. Она постоянно уверяла себя, что сможет начать новую жизнь. Но стала жертвой глупого розыгрыша. Не почувствовала чужой магии. Снова оказалась слишком наивной.
– Я дура! Какая же я дура…
– Для дуры ты слишком самокритична, – обняв ее, прошептал Эдвин.
Он не дал Алексе возможности вырваться. Несколько минут они простояли молча. Каждый пытался справиться со своими эмоциями. Эдвина охватило жгучее раскаяние за нелепую и совершенно неуместную месть. А Алекса пыталась справиться с растерянностью и хоть немного разобраться в происходящем.
– Что ты мне подсунул? – спросила она, как только немного успокоилась.
– Зелье было в соке.
Алексе хотелось принять неприступный вид, но вместо этого она громко шмыгнула носом. Непозволительно громко для девушки с хорошими манерами. Впрочем, Эдвина проняло.
– Прости. Мне, правда, очень жаль. Я был уверен, что ты быстро обнаружишь «вампирские глазки». Вы же, девушки, постоянно смотритесь в зеркало, – начал каяться он.
Последнее замечание Алексе категорически не понравилось. Она не без сожаления отстранилась от куратора.
– Действие зелья устраняется стандартным заклятием-нейтрализатором, – смиренно встретив ее хмурый взгляд, сообщил Эдвин.
Он взмахнул рукой и быстро прошептал заклятие. Алекса не почувствовала в себе никаких изменений, но от комментариев пока решила воздержаться.
– Готово, – довольно улыбнулся Эдвин. – А идиотам, посчитавшим тебя вампиром, можешь напомнить, что главной отличительной особенностью этого вида всегда были клыки.
Ладони Алексы непроизвольно сжались в кулаки, а в выражении лица явственно промелькнуло многообещающее предупреждение: «Не нарывайся!»
– Можно и не напоминать, конечно, – пошел на попятный Эдвин.
– Со мной никто не станет общаться. Однокурсники теперь решат, что я маскирую вампирскую сущность, – выпалила Алекса, прежде чем скрыться за дверью своей комнаты.
Эдвин прислонился спиной к стене, закрыл глаза и медленно сполз на пол. Чувствовал он себя паршиво. Воспоминание о поцелуе то и дело вспыхивало яркой зарницей в сознании.
Угораздило же так глупо поддаться порыву. Эдвин