Осколки неба, или Подлинная история The Beatles. Юлий Буркин
говорит Побджой. – А по вашей милости он чуть было не лишился и слуха! И это в мирное-то время!» А я говорю: «Мистер Побджой, да мы совсем тихо репетировали. Даже барабанщик стучал шепотом…» «Не знаю, не знаю, – говорит он. – Мистер Слоубер утверждает, что ничего подобного он не слышал со времен битвы на Сомме».
На этот раз засмеялся один Пол. Он хорошо знал историю: именно в битве на Сомме впервые в мире англичане применили танки. А Джон продолжал импровизировать:
– Представляете, оказывается, там стоял такой же грохот! Выходит, уже в Первую мировую немцы умели играть рок-н-ролл!
Ребята засмеялись опять, а Джон наоборот – посерьезнел:
– А на самом деле он минут десять читал мне мораль, а потом и говорит: «Вы, Джон, способный мальчик. Вы прекрасно рисуете и поете. Мне импонирует ваша самостоятельность суждений, но, боюсь, строгая атмосфера нашей школы угнетающе действует на вас… Почему бы вам не поступить в колледж искусств? Я мог бы похлопотать за вас…» Тогда я спрашиваю: «То есть вы хотите выпереть меня?» «Почему „выпереть“, мальчик мой? – говорит этот гад. – Но зачем же вам зарывать в землю свой талант?..»
– А ты? – встрял гитарист Эрик Гриффит.
– А я тогда вот что сказал: «Ладно, мистер Побджой, я согласен. Катитесь-ка вы в задницу вместе со своей школой. Когда-нибудь на ее дверях повесят мраморную доску с золотой надписью: „Здесь учился Джон Леннон – гений“»… – Как ни пытался Джон скрыть это, в его голосе сквозила горечь.
Ребята неуверенно засмеялись, а Пол подумал, что оскорбительная дерзость Джона по отношению к этому добрейшему, по-видимому, человеку совершенно не оправдана. Но вслух, подождав, когда остальные затихнут, заметил:
– Ты смелый, Джон. Я бы так не смог.
Джон как-то особенно взглянул на Пола. И чуть было не ответил ему теми же словами. Ведь сам он никогда не нашел бы в себе силы признать чье-то превосходство.
– Да, кстати, – обратился он к остальным, – это Пол Маккартни. Он хорошо играет на гитаре. – Но тут же не удержался и добавил саркастически: – Это он сам так говорит, а я-то еще не слышал.
– Точно, точно, – подтвердил Айвен Воган, – он даже знает все слова в «Twenty Flight Rock»[5]!
– Ну-ка покажи. – Джон протянул гитару.
– На этой я не смогу, – смутился Пол. – Я только на своей могу.
– А она у тебя что, из золота? – презрительно прищурился Джон.
– Я левша, – пояснил Пол, слегка заикаясь от волнения. – У меня на гитаре струны по-другому стоят.
– А-а, – протянул Джон с сомнением. Но тут же встрепенулся: – Жалко, что ты с нами не играешь! На днях на конкурсе нас обскакала одна команда только потому, что у них был карлик. А у нас был бы левша! Это даже круче!
– Я м-могу с ва-вами играть, – заикаясь еще сильнее, сказал Пол и почувствовал, что взмок от волнения.
– Нет, парень, – похлопал его Джон по плечу. – Нас и так шестеро, куда больше? Это уже какой-то сводный оркестр гитаристов получится…
И тут снова вмешался Эрик Гриффит:
– Возьми
«Рок на лестничной площадке двадцатого этажа»