КаМаЗ и Ч.М.О.. Тата Кит
не было, то почему у меня болит горло, кожа головы и содраны колени?
– Потому что ты блевала, Маруся, дальше, чем выдела. И единственное, за что я тебя трогал, это волосы, пока ты рыгала в унитаз. А колени у тебя в мясо, потому что нехер бухой на каблуках по лестницам бегать.
– Правда? – выдохнула я с таким облегчением, что снова закружилась голова.
– Что я тебе про карася говорил?
– Вы еще про кошку с дохлой мышкой говорили.
– Одна херня. Не было у нас ничего и не могло быть.
– Почему? – его интонация покоробила. Мог бы и более интеллигентно сказать, что я не ахти.
– Теперь тебя не устраивает, то у нас ничего не было?! – выгнул он бровь. – Раздевайся, исправим.
Грубиян!
– А как вы…? Почему вы оказались рядом со мной и у меня дома?
– Не поверишь, Маруся, – прошел он мимо меня в прихожую, где начал надевать верхнюю одежду. – Как раз с коллегами перемывал тебе косточки, а тут ты пьяная на барной стойке запела.
– Я пела на барной стойке?!
Хоть обратно под плед беги.
– И танцевала.
Кошмар!
– Михаил Захарович, а вы никому не расскажете?
– Прямо сейчас приеду домой и напишу большое сообщение в родительский чат, – ответил он невозмутимо. Надел ботинки, выпрямился и посмотрел на меня холодно сверху вниз. – Или лучше голосовое?
– Не нужно никому ничего рассказывать, – едва ли не расплакалась я. – Я больше так не буду.
– Точно? – спросил он строго-строго. Даже брови свёл так, будто они сейчас срастутся в одну.
– Точно. Никогда-никогда. Только не рассказывайте никому, а я клянусь, что больше не вызову вас в школу, даже если Артём будет вести себя хуже некуда.
– Ты реально думаешь, что я буду шантажировать тебя этой херней?
– Нет? – спросила я с надеждой.
– Ты не в школе набухалась. А то, как ты проводишь свое время вне работы, ни меня, ни кого-либо волновать не должно. Но в следующий раз бухай хотя бы с подружкой какой-нибудь. Не факт, что в следующий раз без трусов проснешься из-за того, что в душе помылась.
– Хорошо. Но я больше не буду.
– А это уже не моё дело. Но мне лучше больше не попадайся.
– Не буду. В смысле, пить больше не буду.
– Угу, – выдохнул мужчина устало, не имея ко мне более никакого интереса. Открыл дверь квартиры и, закрыв ее перед моим носом, не сказав ни слова, ушёл.
С подружкой! Точно! Она, наверное, там с ума сходит.
Зная себя, я точно не могла ей не позвонить. И звонила я ей, наверняка, в разных стадиях своего незапланированного опьянения.
Не в ладу со своими руками и дурной похмельной головой, кое-как нашла свой телефон в дебрях сумочки.
И… бинго! Тридцать семь пропущенных от Лены. О количестве сообщений в разные мессенджеры лучше вообще не говорить. Она меня точно убьёт, когда найдёт.
Желая успокоить и себя, и свою подругу, быстро набрала ее номер, приложила телефон в уху и начала извиняться уже до того, как пошли гудки.
– Прости,