Российская белая эмиграция в Венгрии (1920 – 1940-е годы). Сборник статей
разместить в Венгрии партию эмигрантов-врангелевцев численностью более 1000 человек, покидавших Турцию. В венгерской столице у фон Лампе, как и у Волконского, был собственный офис, в октябре 1924 г., впрочем, закрытый за неимением средств26. С этих пор хортистские власти предпочитали решать проблемы, связанные с положением русских беженцев, с сотрудником ведомства Ф. Нансена (верховного комиссара Лиги наций по делам военнопленных и беженцев) А. Раймоном. В работах И. Халаса и А. Колонтари показано, что, в отличие от эмигрантов, проявивших себя как авантюристы, такие серьезные люди, как Волконский и фон Лампе, были вхожи в правительственные кабинеты и после того, как утратили свой официальный статус. Вместе с тем предпринятая фон Лампе в 1925 г. попытка добиться официальной аккредитации в качестве защитника интересов русских беженцев натолкнулась на отказ – генералу было заявлено, что он претендует на полномочия, входящие в компетенцию ведомства Нансена.
При первой же встрече с А. Раймоном в ноябре 1924 г. уполномоченные венгерского правительства обязались гарантировать русским беженцам все права, прописанные в международном законодательстве, но заявили также о своей неспособности оказать им материальную помощь. По инициативе Раймона была создана специальная комиссия, которая занималась проблемами материального обеспечения русских беженцев, опираясь на поддержку частных лиц. Комиссия попыталась получить доступ к некоторым банковским счетам, оставшимся со времен царского режима (прежде всего тем, которые находились в ведении царского МИДа и были призваны поддерживать материальное обеспечение российских дипломатических представительств за рубежом). Затея эта, впрочем, закончилась неудачей, поскольку не получила правительственной поддержки.
В элитном слое русской эмиграции в Венгрии доминировали люди правых, монархических убеждений, в том числе, как уже отмечалось, выходцы из аристократических фамилий, находившие сочувствие в венгерской аристократической среде. Особенно хорошо были приняты высшим венгерским обществом (и лучше интегрировались в него) немцы из балтийских баронов, но определенное уважение было оказано и отпрыскам русских аристократических родов. Либералы, а тем более социалисты, как правило, предпочли Венгрии соседнюю Чехословакию, тем более, что венгерские власти в свою очередь проявляли больше охоты приютить консерваторов. Более всего они опасались, что российская эмиграция станет рассадником франкофильства и агентурой главного внешнего врага. С самого начала однозначно плохо относясь к левой и леволиберальной эмиграции, хортисты после негативного опыта с поддержкой легитимистского путча со все большей настороженностью поглядывали и на монархистов, поскольку среди них было не меньше авантюристов, чем в левоэмигрантской среде. Тем не менее в июне 1922 г. в Будапеште удалось провести съезд представителей белоэмигрантских монархических организаций разных стран. В европейской белоэмигрантской среде