Око воды. Ляна Зелинская
стражи, все ищут ведьму, которая, как оказалось, и вызывала Зверя. Все дороги перекрыты, и никого не пропускают ни на юг, ни на север, ни в сторону Восточных Врат.
И Лее пришлось остаться.
К вечеру разговоры о ведьме поутихли, барон рассказал, как устроилась в Лиссе Фина. О доме её мужа, и что всё у неё хорошо. А потом все разошлись спать, и только леди Милгид в этот раз обошла со свечой все этажи, велела запереть все ставни на засовы и проверила это сама.
Лея ворочалась в постели, мучаясь бессонницей. Не помогал ни мятный чай, ни капустный лист, приложенный к вискам, ни подушка, набитая хмелем, которую она взяла у Дезире.
Ведьма, которая призвала Зверя…
Все её мысли крутились вокруг Зверя и ведьмы, и сердце билось тревожно и гулко. Она вспоминала то своё видение, то «Око воды», то Рошера и его прикосновение, то рассказ матери о Ройгарде Лардо, и не знала, что вообще может быть хуже: встреча со Зверем или рыцарями Ирдиона. Заснула она почти под утро, даже не заметила как. Провалилась, будто в какой-то туман. Грани реальности стёрлись, и Лея даже не поняла, что это сон. Всматривалась в призрачную дымку и отчётливо видела драгоценный камень – прозрачный ярко-синий глаз с вертикальным чёрным зрачком, заключённый в серебряный плен веретена. От него исходил голубоватый свет и растекался тем самым туманом. И казалось, он манит к себе и шепчет:
…Приди… Приди… Приди…
Лея снова видела мост и Зверя, и проснулась от собственного крика. Она не стала ничего говорить матери, посчитав, что этот сон лишь следствие пережитого накануне страха, но следующей ночью всё повторилось. На третью ночь Лея не выдержала.
Вскочила на рассвете, оделась и, взяв свечу, спустилась в подвал. Прошла ровно тем же путём, которым они шли с леди Милгид, открыла тяжёлый засов и выбралась к ручью.
В этот раз на берегу всё было по-другому. И хотя солнце ещё не встало, но в ущелье почему-то было светло, и Лее показалось, что светится сама вода в ручье. Свет струился из того места, куда леди Милгид в прошлый раз спрятала шкатулку, стекал по стене, по каменному выступу и растворялся в воде, наполняя её серебристо-голубым сиянием.
Мирна-заступница!
Лея бросилась к стене, встала на цыпочки и быстро нащупала углубление в каменной кладке, где хранилась шкатулка. Вытащила её, опустилась на камень и открыла. На истёртой от времени коричневой бархатной подкладке лежал кулон. В серых рассветных сумерках он сиял так ярко, что Лея даже зажмурилась и быстро накрыла его ладонями.
– Да угомонись же ты! – прошептала она, не зная, что делать. – Тихо! Слышишь! Ты же всех нас погубишь!
Если это увидят рыцари Ирдиона – всем в замке не поздоровится! Это не просто какой-нибудь амулет из травы! Это как разжечь костёр в ночной степи: любой, в ком есть хоть малая толика Дара – увидит. А у рыцарей есть шейды – жрицы, которые умеют читать не только память вещей, но и спускаться в Сумрачный мир, а в нём этот свет они заметят, даже не входя в замок.
Но почему этот свет видит она?! Неужели и в ней есть капля