Записки из Тюрьмы. Бехруз Бучани
вымышлены. Это собирательные образы, словно коллаж, составленный из различных событий и множества рассказов. Это иносказания, навеянные языком аллегории, а не прямого репортажа.
И, напротив, сведения о двух мужчинах, погибших на острове Манус, – Резе Барати и Хамиде Хазаи – находятся в открытом доступе, а потому каждый из них в знак уважения назван по имени.
1. Под Лунным Светом / Цвет Тревоги
Под лунным светом чужой дороги /
Неизвестный маршрут /
Под небом цвета острой тревоги /
В темноту нас везут.
Два грузовика везут встревоженных пассажиров по извилистому каменистому лабиринту. Они несутся по дороге, окруженной джунглями, выхлопная труба пугающе ревет. Фургоны обтянуты черной тканью, так что нам видно только звезды наверху. Женщины и мужчины сидят рядом друг с другом, дети у них на коленях… Мы смотрим на небо цвета острой тревоги. Время от времени кто-нибудь слегка меняет положение на деревянном полу грузовика, чтобы разогнать кровь по затекшим мышцам. Измученные долгим сидением, мы все равно должны беречь силы, чтобы пережить оставшуюся часть пути.
Шесть часов я сидел не двигаясь, прислонившись спиной к деревянной стенке грузовика, и слушал, как старый дурак жалуется на контрабандистов, из его беззубого рта сыплются ругательства. Три месяца голодных скитаний по Индонезии завели нас в эту мучительную реальность, но, по крайней мере, эта дорога через джунгли ведет нас к океану.
В углу грузовика, рядом с дверью, сооружена импровизированная стена из ткани – ширма от других, где дети могут помочиться в пустые бутылки из-под воды. Никто даже не обращает внимания, когда несколько наглых мужчин заходят за ширму и выбрасывают бутылки, наполненные мочой. Ни одна женщина не двигается с места. Им наверняка нужно в туалет, но, вероятно, их смущает идея опорожнять мочевой пузырь за этой ширмой.
Многие женщины держат детей на руках, размышляя об опасном путешествии по морю. Детей встряхивает и подбрасывает вверх-вниз, когда мы подпрыгиваем на ухабах и горках неровной дороги. Даже самые маленькие ощущают опасность. Это слышно в интонациях их испуганных вскриков.
Рев грузовика и удушье от выхлопов /
Испуг сквозит даже в детских выкриках /
Диктат усталости, тревога и страх /
Водитель приказывает оставаться на местах.
Худой мужчина со смуглым обветренным лицом стоит у борта, регулярно призывая к тишине жестами. Но воздух в фургоне полон криков и плача детей, голосов матерей, пытающихся их утихомирить, и пугающего рева выхлопной трубы.
Страх, накрывающий нас, словно грозная тень, обостряет инстинкты. Ветви деревьев над нами то заслоняют небо, то открывают его, когда мы проносимся мимо. Я не знаю точно, каким маршрутом мы следуем, но предполагаю, что судно до Австралии, на которое мы должны сесть, ждет на дальнем берегу на юге Индонезии, где-то недалеко от Джакарты.
Все три месяца, что я провел в городе Калибата в округе Джакарты,