Происшествие в городе Т. Лев Брусилов
фамилия красивая, звучная, раздольная, вот произношу – Приволов, а у самого перед глазами Среднерусская возвышенность, поля, перелески, ширь, простор… Жалею иногда, ну вот почему я не птица, вот взял бы да и полетел! Вы никогда не хотели стать птицей? Ну да, да, понимаю, вы человек серьезный… Так о чем это я? Ах да, вы меня спрашивали, зачем мы вам подбросили сверток с ложкой, да?
– Да!
– Увы, господин казначей, для меня это такая же загадка, как и для вас. А все импульсивность натуры, непоседливость души, жажда деятельности, – вздохнул фон Шпинне. – Вот сделаешь что-нибудь, а потом сам же себя и спрашиваешь – зачем? – Он надул щеки и выпучил, насколько это было возможным, глаза, изображая удивление. – И не знаешь, что ответить. Вот не знаешь, и все тут! Да, поскольку мы с вами заговорили о ложке, хочу предложить вам на выбор несколько вопросов…
– Это как?
– Да никак, это просто шутка. Никакого выбора. Вы должны будете ответить на все мои вопросы. Я думаю, в моем кабинете нам будет удобнее, чем здесь на пороге. Прошу в наши палестины, – с этими словами фон Шпинне распахнул дверь сыскной полиции.
Глава 7
Допрос
Не обращая внимания на дежурного с оспенным лицом, который при виде начальника сыскной вскочил со стула и замер с недожеванным куском во рту, фон Шпинне проводил Приволова к лестнице.
– Несколько ступеней вниз, и мы на месте, – сказал он шепотом. – И еще, господин Приволов, хочу вас предупредить: если вы вдруг увидите странных прозрачных людей, не пугайтесь, это призраки, несчастные души, загубленные сатанистом Захарьиным.
– И вы что же, видели их? – спросил напуганный Приволов.
– Я даже стрелял в них из револьвера…
– И что?
– Пустая затея, пули не причиняют им никакого вреда. О, я вижу, вы напуганы?
– Да нет, все в порядке…
– Раз так, то что мы стоим, вперед!
Комната, в которую фон Шпинне ввел Приволова, была полуподвальной и более напоминала пенал. Зарешеченное окошко под потолком давало слишком мало света, поэтому горел газовый рожок. Здесь имелись стол без каких-либо письменных принадлежностей и два грубо сколоченных табурета.
Войдя в комнату, Приволов огляделся, нет ли чего странного.
– Присаживайтесь, – указывая на один из табуретов, предложил начальник сыскной.
– Это ваш кабинет? – осматривая грязные ободранные стены, удивился казначей.
– Конечно, не Версаль, но крыша над головой, а это что-нибудь да значит! – ответил Фома Фомич и, сняв с головы канотье, уселся на свободный табурет. – Скажите мне, господин Приволов, только без утайки, откуда у вас эта ложка? – Фон Шпинне достал из кармана сверток и развернул на столе.
У Приволова не было причин что-либо скрывать, и он рассказал все как было.
– Так, так, – произнес Фома Фомич после того, как городской казначей закончил рассказ. – Вы не можете припомнить, а куда девался отрезанный кусок языка?
– Нет! –