Ослепительно белый рассвет. Михаил Соловьев
прозу, это мой дебют.
– Очень хороший дебют.
– Маша, а кем были твои родители? Ты никогда мне о них не рассказывала.
– Мама работала в школе, а папа был пожарным. Его не стало в восемьдесят шестом, папа был ликвидатором аварии на Чернобыльской АС.
– Ты помнишь, как это случилось?
– Да. Через какое-то время, как папы не стало, я перечитала его письма, и он мне открылся совершенно с другой стороны, не таким, каким я его знала и видела каждый день, а глубоким – настоящим героем! Он улетел в Чернобыль двадцать восьмого апреля. В эту командировку отец отправился добровольно.
– В каком звании он был?
– Он был майор. Двадцать шестого апреля восемьдесят шестого года папа был на дежурстве в Ленинграде, он один из первых узнал о случившемся в час тридцать ночи. Папа прочел набор цифр «1, 2, 3, 4», полученный с ЧАЭС, это была шифровка. Папа в то время был сотрудником оперативно-тактического отдела, в связи с этим он прекрасно владел такими кодами, которые означали следующее: «один» – на станции загорание, «два» – крупный пожар, «три» – выход радиации, «четыре» – есть погибшие и пострадавшие. Ликвидаторы отправились тогда в Чернобыль со всех концов страны, вот и отец не смог остаться в стороне, он написал рапорт и вылетел в Киевскую область.
Две недели напряженной чернобыльской командировки были уже позади. Отец старался писать домой, чтоб хоть как-то нас успокоить, так как по телевизору начали давать неблагоприятные прогнозы. Папа писал, что удалось справиться с возгоранием, и что в скором времени он вернется домой. Мама немного успокоилась, начала чаще улыбаться. Но неожиданно, в ночь на двадцать третье мая случилось повторное возгорание в помещениях 403 и 404. Как позже сообщили нам папины сослуживцы, это в четвертом блоке. Дядя Коля рассказывал, что пламя заплясало в зале циркулирующих насосов, и плюс загорелся кабель. Отец с группой отправился на разведку, после было решено проложить линию для последующего тушения крупного очага. Дозиметры определили в этой зоне «свечение», но отец не испугался этого, а предложил бойцам работать по десять минут и меняться, чтобы избежать впоследствии лучевой болезни. Сам же, по неизвестным никому причинам, оставался в зоне тушения долгое время. Когда отца заметили меняющиеся бойцы, он был уже без сознания, его срочно госпитализировали, но папа получил смертельную для его организма дозу радиации, у него были сильно поражены легкие. Через несколько дней отца доставили спецбортом домой.
Его хоронили, как героя, хотя, почему как? Он и есть самый настоящий герой. Папина дружина и его тактика не дали проскочить пламени на третий энергоблок, они усмирили коварную стихию и спасли мир от еще одного выброса радиации. Ты знаешь, Саш, ведь каждый ликвидатор был героем. На похоронах отца к нам подошла девушка, цвет ее кожи нам показался странным, она сразу уловила наши удивленные взгляды и пояснила, что была вблизи станции в момент ее первого возгорания, а еще она сказала нам, что случайно узнала о похоронах нашего отца от соседки по палате,