Тверские перекрёстки. Выпуск 9. В. А. Серов
вороном кружит,
…Осенний ветер вороном кружит,
Срывая снег с холодных низких туч.
Над горными вершинами дрожит
Срывая снег с холодных низких туч.
Над горными вершинами дрожит
Заледеневший первый робкий луч.
Седой старик в плаще из тростника
Идёт туда, где тает звёздный свет.
Сжимает посох слабая рука,
И ни гроша в суме дорожной нет…
Лишь пара книг, да флейта. И ещё —
Там тушечница верная всегда.
Идёт посол Поэзии – Басё
По деревням, посёлкам, городам.
Идёт поэт. И не свернёт с пути.
Находки сложит на сердце своём:
Куст хризантем, забывший расцвести,
Весенний сад, обрызганный дождём.
Базар весёлый и крестьян в полях,
Цикады плач и хижину в снегу,
Старинный храм, затерянный в горах,
И цаплю на пустынном берегу…
Идёт Поэт… Шаги его легки.
Открыта вечность. Свет далёких звёзд…
Идёт Басё. И множатся стихи.
И слава небывалая растёт!..
Весна
Ещё снеговик охраняет отважно наш сад,
И бурым сугробам хрустальные грезятся сны,
А парк городской взял без боя грачиный десант,
И все полыньи на Тверце диких уток полны.
Как новому солнцу озябшие рады дома!
Погасли в окошках-глазах Рождества огоньки.
А я всё надеюсь – вернётся царица Зима,
По льду голубому помчат меня снова коньки.
И жарким восторгом наполнится сердце моё,
Торжок облачится в свой лучший – чистейший наряд!..
Но… пал снеговик, зазвенел, заискрился ручьём.
Уходит Зима. И Весна обживает наш сад…
Возвращение в Торжок
Мы снова вернёмся в наш город однажды весною
И спустимся к речке цветущей аллеей бульвара.
И будет Тверца щекотать нам ладони волною,
И голуби снова закружат над площадью старой.
Давай подождём, может быть, всё вернется обратно:
И мамин пирог, и горячая крыша сарая,
И жук-носорог, что в ладонях моих замирает,
Оркестр духовой, старый велик и лунные пятна…
Вернутся друзья загорелой горластой ватагой,
Пластинки, лапта, рыжий пёс и рассказы Гайдара…
Да нет, не смотри – это вьётся туман по оврагу.
Лишь голуби вечны. И небо над площадью старой…
Златошвея
Золотую нитку тянет мастерица.
Нитка медленно по бархату кружится,
В свете солнышка играет и искрится
И в бутон тугой, послушная, ложится.
Щёки девушки не тронуты румянцем —
Он украсил самоцветов жарких танцы,
И по нитке жизнь стекает с лёгких пальцев
В яркий бархат, полыхающий на пяльцах.
В тесной келье монастырской мало света.
Уст родных уже не слышать