Немецкая философия. Философия времени в автопортретах. Том 2. Под редакцией и с предисловием Раймунда Шмидта. Валерий Алексеевич Антонов
Мировоззрение не было искусственно создано (Δεσει), не состояло из отдельных независимых элементов по заранее продуманному плану, но оно «стало» (φυσει), оно постепенно росло изнутри по своим собственным законам. Примерно так Шопенгауэр описывает возникновение своей системы: «Произведение растет, постепенно и медленно, как ребенок во чреве матери: я не знаю, что появилось первым и что последним, как ребенок во чреве матери. Я осознаю член, сосуд, одну часть за другой, то есть записываю ее, не заботясь о том, как она впишется в целое: ведь я знаю, что все это возникло из одного источника. Так возникает органическое целое, и только такое целое может жить» (рукописный Nachlaß Шопенгауэра, изд. Э, Грисбах, IV, 338).
II.
Решающими факторами были определенные духовные тенденции, укоренившиеся в глубинах моего существа, которые теперь раскрылись и взяли на себя постоянный контроль: они определяли направление развития, а также решали, что может быть интегрировано в зарождающийся организм как способное к ассимиляции; то, что противоречило им, должно было отмирать и изгонялось.
Мое отношение к этому отмиранию было изначально важным. Многие отступники считают, что нет лучшего способа доказать, что в него вошел новый дух, чем очернить то, чем он сам раньше дорожил. Это противоречило моей природе. Не то чтобы я сожалел об исчезнувшем детском рае с его твердой верой в авторитеты! Но то, что раньше было для меня свято, теперь казалось мне благородным. И более того, оно составляло самую глубокую основу моего бытия и высшую цель в жизни самых близких мне людей. Хотя я вырос из их веры, я чувствовал не менее тесную связь с ними: Чем яснее становился обзор и чем отчетливее представало перед моими глазами все мировоззрение, тем яснее я осознавал, что течения, которым мы доверили наш маленький корабль, текут в разных руслах, но все же в одном и том же главном направлении. И по сравнению с таким единством внутренних тенденций разница в теоретических идеях казалась незначительной.
Это единство проявлялось в трех аспектах. Во-первых, в фундаментальной ориентации оси жизни на вечное и вытекающей отсюда настоятельной необходимости сформировать нарождающееся мировоззрение таким образом, чтобы оно давало благочестию, жизни в Боге, полную свободу развития. С этим была тесно связана дальнейшая потребность в осмысленности и разумности мира, необходимость верить в его развитие к высшему, к добру, и обеспечить «идеальным благам» право на дом в нем. В-третьих, стояла задача организовать активную жизнь целиком под великой идеей долга и борьбы за эти идеалы.
Эти три тенденции легко исключали всякий материализм и натурализм, а также плюрализм, полагавший, что во вселенной нет изначального, сущностного, внутреннего единства, а лишь допускавший, что вещи, в принципе изолированные и независимые друг от друга, вступают во внешнюю связь в результате мировых событий