Сибирские купцы. Торговля в Евразии раннего Нового времени. Эрика Монахан
href="#n173" type="note">173.
Когда Романовы пришли к власти, их ключевой стратегией стало развитие государства коммерческого активизма174. Романовы во многом были новаторами. Кроме того, они были наделены проницательностью: действуя в очень нелегкой ситуации, в которой потерпели крах другие, ничуть не менее видные боярские семейства, они сумели добиться легитимности и сохранить ее. В весьма конкурентной политической среде их успех не был простой случайностью. Когда собеседник Екатерины II выразил свое восхищение ее политическими успехами, она отнесла их на счет своего здравого смысла, ответив: «Повеления мои, конечно, не исполнялись бы с точностию, если бы не были удобны к исполнению… И когда уж наперед я уверена в общем одобрении, тогда выпускаю я мое повеление и имею удовольствием то, что ты называешь слепым повиновением»175. Точно так же, пускаясь в коммерческую активность, ранние Романовы избрали стратегию, пользовавшуюся поддержкой значительной части правящего класса. Московское руководство понимало важность и потенциал торговли. В этой сфере наблюдается потрясающая преемственность как минимум с XV века до, как мы увидим, правления Петра I. В этом мое понимание расходится со взглядом Майкла Ходарковского, считающего, что «в отличие от средневековой Европы… или более поздних европейских колониальных проектов в Америке и Азии, главным двигателем которых были меркантилистские интересы, российская экспансия на юг на протяжении всего этого периода объяснялась в первую очередь геополитическими соображениями и лишь во вторую очередь интересами экономики и торговли»176.
Московское государство видело себя в двойной роли регулятора экономики и ее активного участника. Государство сигнализировало о том, что признает важность торговли, разнообразными способами: поддержкой международных торговых связей, налоговой политикой, субсидированием торговой деятельности и учреждением привилегированных купеческих групп, что позволяло государству мобилизовать специалистов в торговом деле на повышение государственных доходов. Наконец, государство признало важность торговли тем, что само приняло участие в различных рынках, используя привилегированных купцов (а иногда и других) в качестве торговых агентов и вводя различные монополии.
Ученые признали коммерческую активность ранних Романовых177. Историк П. П. Смирнов писал, что «радикализм» мероприятий, осуществлявшихся в их эпоху, «ширина и объем действительно захватывали все внимание наблюдателя общественной жизни половины XVII века и заставляли думать, что все постановления страны в это время были направлены на коммерцию и торги»178. Историк времен империи Н. И. Костомаров, советский историк О. Н. Вилков и американский историк Дженет Мартин отметили усилия государства по развитию торговли с Центральной Азией, а Клиффорд Фоуст и Марк Бассин обратили внимание на энтузиазм, с которым наращивалась торговля с Китаем179. Ярмо Котиляйне зафиксировал
Я использую термин «активизм» вместо «меркантилизм». Меркантилизм в первую очередь ассоциируется с аккумуляцией драгоценных металлов и положительным балансом торговли. Хотя Московия действительно имела в XVII веке положительный баланс торговли, в Сибири государство было больше заинтересовано добиваться регулярных визитов иностранных купцов, которые привозили бы товары в Российскую империю.
Русский архив. 1864. Т. 2. С. 750–751. Цит. в:
Сергей Богатырев описывает Московию как государство активизма, хотя использует иной фокус зрения. См.: