Айседаль. Мария Куприянова
в стену.
– Сказано, убирайтесь!
Но дверь отворилась и внутрь ввалились несколько стражников. Увидев картину – едва проспавшегося принца в обнимку с голой девицей, немного расслабились.
– Прошу прощения, Ваше высочество, – замявшись, произнес один из них. – У нас приказ найти вас и передать, чтобы вы срочно явились во дворец.
– Что за спешка, не видите, я занят?
– Дело в том, что… Ваш отец собирает совет. Прошлой ночью Айседаль совершил налет на очередное селение и…
– Я-то здесь причем? – недовольно просипел Тео.
– Король требует вашего присутствия. Чтобы вы лично сопровождали вашего брата к месту преступления.
– Дадите, может, нам одеться, или так и будете пялиться на ее прелести?
Стражник кашлянул, поклонился и дал знак всем освободить помещение. Когда дверь закрылась, оттуда донеслись громкие смешки:
– Я же говорил, что он извращенец. С полукровкой валяться – себя не уважать.
– Да какая разница, дырки везде одинаковые.
– Цыц всем, – рявкнул строгий голос, прерывая поднявшийся гогот. – Ты хочешь, чтоб тебя за язык подвесили? Все вон отсюда, подождем во дворе!
Убедившись, что охрана ушла, Виолла выскользнула из-под одеяла, подхватила с пола блузку. Тео посмотрел на ее спину, на два уродливых нароста, идущих от лопаток к пояснице. Страшные отметины, которые никогда не превратятся в крылья.
Виолла почувствовала его взгляд, сухо произнесла.
– Отвернись.
– Ты же знаешь, я никогда не обращал внимания.
– Знаю.
– И мне все равно, что твои предки – сильфы. Да хоть бы и сами драконы.
Она обернулась, взор ее смягчился.
– Прошлое не вернуть, я сделала свой выбор.
– Да, ты сказала, что потратишь меньше нервов, латая раны Айседалю, нежели будешь рядом с принцем Тео в качестве его спутницы.
– Ошибаешься. Просто я поняла, что мне не выиграть твое сердце у мертвой.
В комнате повисло молчание, Тео отвернулся к окну, рассматривая качающиеся от ветра ветки.
– Вот, – к Виолле вернулся ее прежний, деловитый тон, – я оставлю тебе лекарство. Принимай на ночь, по десять капель, растворенных в стакане воды. И еще мазь. Если не забудешь наносить каждый день, шрама не останется. Это важно, помни, нельзя себя выдавать.
– Спасибо тебе.
Она кивнула, сдержанно улыбнулась и закрыла за собой дверь.
Только Тео слишком хорошо ее знал, чтобы понять – сохранить равнодушие и даже состроить вежливую улыбку ей дорогого стоило. Когда-то он считал, Виолла поможет ему забыться. Вытащить из черной бездны горя и шока, в которую погружался с каждым прожитым после Ее смерти днем. И даже то, что она – полукровка, дочь человека и сильфиды, наоборот, привлекало. Хрупкая фигура, маленький рост, огромные глаза и удлиненные уши – она была очаровательной, полной противоположностью той, которую потерял. Она любила его всем сердцем. А он…
Тео тряхнул головой, отгоняя тяжелые мысли,