Оценщик. Поединщик поневоле. Григорий Шаргородский
пробуждение, и будильники я покупал агрессивные. Теперь же, будучи хозяином самому себе и своему времени, почему-то захотелось, чтобы по утрам будил женский голосок. Даже тогда, когда мою постель кроме меня самого никто не согревал. Так что попросил Заряну, и она с удовольствием выполнила мою просьбу, особенно в третьей и четвертой части пробуждающего сообщения. В последнем отрывке она с особым наслаждением орала благим матом, чтобы я, скотина ленивая, выметался из кровати и шел работать. Я один раз из любопытства прослушал, и повторять травмирующий опыт не хотелось. Вообще-то, идея в целом удачная.
Настроение было прекрасным, солнце уже встало и любопытно заглядывало в мое окно. Я хорошо выспался и в будущее смотрел с непробиваемым оптимизмом. Как только эта мысль посетила мою голову, тут же напряженно замер и покосился на телефон, лежащий рядом с будильником. Что-то я расслабился за последние месяцы, прошедшие без особых приключений. В голову полезли благостные мысли, а я ведь знаю, что именно на самом пике расслабухи и должен прозвучать марш имперских штурмовиков. Так и просидел в кровати минут десять, пока не понял, что Иваныч звонить не собирается.
Продолжая прибывать в прекрасном настроении, я без особой охоты, но и без отторжения провел зарядку, затем медитацию и уже с чистым удовольствием постоял в душевой. Благодаря занятиям в фехтовальном клубе громить собственный подвал нужды не было, поэтому все попытки освоить атакующие конструкты перенес в клубный тир. Так что из утренней программы остался только завтрак, которой я приготовил под хорошее настроение и в творческом порыве порадовал Тик-така корейским омлетом на рисе под названием Торнадо. Мышоур уже освоил управление чайной ложкой, так что довольно ловко и аккуратно поедал выделенную ему порцию.
Уже доев омлет и медленно, с ленцой попивая кофе, я раздумывал над тему, чем бы заняться этим днем. Заказов на сегодня не было. До тренировки еще пять часов, так что можно спокойно запланировать вечерние посиделки в квартале художников, а пока почитать что-нибудь легкое. В этот раз я не насторожился, а стоило бы, потому что едва я сделал последний глоток кофе, как благостную атмосферу на кухне безжалостно разрезал знаменитый марш из «Звездных войн».
– Зараза, ну вот как это у него получается? – заворчал я, отвечая на звонок. – Слушаю вас внимательно, многоуважаемый Иван Иванович.
– Похоже, у тебя хорошее настроение. Это очень кстати.
Заявление гоблина вызвало у меня печальный вздох, потому что злиться на вредность по своей природе злобного существа было неконструктивно.
– Что-то случилось? – задал я риторический вопрос.
– Пока нет, но может, если мы не вмешаемся. Ты мне нужен. Сейчас скину геотег, – сказал словно отрубил инспектор и тут же отключился.
– Ни тебе здравствуйте, ни доброго утра, – пожаловался я сочувственно смотревшему на меня мышоуру.
Казалось бы, после того как Секатор признал, что спасение его жизни обнуляет