Мёд мёртвых. Владимир Романов
внимания. Такое приветствие не внушило Ивану доверия, но он был слишком усталым и голодным, чтобы искать приют в другом месте. Корчма стояла на краю деревни.
– У вас там мужик по улице голый бегает, – произнёс Иван, даже забыв про приветствие.
– Да, у нас много странных вещей творится, – корчмарь пытался скрыть свою широкую улыбку за вуалью длиннющих усов: наконец-то он может кому-то поведать об этих вещах, но ему явно хотелось, чтобы его попросили рассказать. – Обед, мёд, постель?
– Если есть, то пирог с ревенём и просто воды. Я бы хотел попросить ночлега, но меня обокрали и эта монета единственное, что случайно осталось при мне, – честно признался Иван и протянул монету. – Я могу предложить помощь за ночлег: убраться, дрова наколоть – что угодно.
– Обокрали? Разбойники? Где? Далеко от нашей деревни? – взволновался корчмарь.
– Только один. Я думал, что добрый человек – помог ему. А он меня по затылку ударил да кошелёк забрал. Но это дело наживное. Главное сам цел остался. Так что же у вас за странные вещи происходят?
– Много украли? – корчмарю хотелось сначала утолить свой голод любопытства. – Если это не секрет.
– Немного. Сумку с вещами. Несколько золотых монет да кольцо. Кольцо жалко – подарок.
– Как выглядело кольцо?
– Золотое, старое, всё в царапинах.
– Хм, погоди, – корчмарь скрылся за дверью, вернулся, и положил на стол перед Иваном кольцо. – Твоё?
– Похоже, – удивился Иван, – вроде моё, я его только раз и видел, вчера подарили. В кошелёк убрал и не доставал больше. Откуда же? Расплатился кто-то им? Лысый, высокий, со шрамом на щеке?
– Он самый. Не совсем расплатился. Славный подарок. Держи обратно, и за обед и ночлег с тебя ничего не возьму, – корчмарь протянул кольцо и монету и, видя, что Иван хочет возразить, сказал. – Мы хоть и небогатая деревня, но не бедствуем, путники у нас редкость, и мы привыкли им помогать. Традиция, значит, наша такая. А вот и пирог. Спасибо, Дуня. Иди-иди, работай. А ты не смущайся, угощайся и слушай, много интересного поведаю. Начнём с твоего кольца. Приходит вчера вечером мужик, тот которого ты описал. Сразу вижу: бандитская рожа. Заказывает медовухи, всякой еды много. Комнату просит. Достаёт кошелёк. Чёрно-красный – твой? Ага. Но его он с собой унёс. Высыпал монеты, а вместе с ними и кольцо. Мне так и показалось, что он удивился. Монеты отсчитал, скупо считал, жадно. У меня уже на это глаз намётан. Я двадцать лет эту лачугу содержу. Они любят так золото высыпать – мол, смотрите все, как много. А у самих над каждым медяком руки трясутся. Монет-то много было, не несколько.
– Наверное, ещё кого обобрал, у меня немного было.
– Видимо так. Эх, надо было его задержать. Видел же, что разбойник. Ну, что теперь судачить. Расплатился он, значит, остальные деньги убрал, а кольцом начал играться, пока еду ждал: вертит на столе, подбрасывает, а потом вздумал надеть. А как надел, так палец вместе с кольцом и упал, словно топором отсекли. Крови-то было. Я полночи всё тут отмывал. Он орёт благим матом. Совсем взбеленился. Мужики к нему подбежали,