Сборник фантастических историй. Василий Валерьевич Кораблев
Грехи пошли замаливать, – проворчал папа, а мама шикнула на него, но тот неожиданно рассердился.
– А что? Пусть она знает, мать! Чё ты мне рот затыкаешь! Пусть знает, с кем дружбу водит.
И пока они шли, папа рассказывал. Оказывается, родители Аси купили дачу за городом и хотели переехать туда жить. Ну и пусть бы себе жили, как говорится, но им захотелось покрыть крышу. Договорились с соседом, он взялся за дело. Хороший мужик, двое сыновей, один год до пенсии оставался. На даче были Асина мать и бабка. А про них и раньше говорили, что они немного помешанные. Два дня он работал, а на третий сорвался с крыши и повис на страховке. Так ни одна из этих дур не вышла и не помогла. Когда его увидели, было уже поздно. Задохнулся в самодельной петле. Они сказали, что не слышали его криков. А деньги Аськин грёбаный папаша заплатил вперёд. Хочешь, не хочешь, а работу доделывай. Взялись сыновья и снова такая же ситуация: старший сын срывается с крыши, падает и спиной в крюк, который из стены там торчал. Насмерть пацана, наглухо. Скорая приехала, а уже всё. Ну, не бывает так, чтобы на одной крыше два одинаковых случая. Не всё так просто с этой семейкой, все же знают, все про это говорят.
– А я про дачу и не знала, – призналась Лена.
– Да чё про неё знать. Сожгли эту дачу недавно. А эти, вон ходят, цветочки носят, – папа в сердцах сплюнул и дальше до дома они шли в полном молчании.
Разумеется, в их следующую встречу, Лена спросила Асю про тот случай и дачу. Ася заплакала. Раньше, она никогда не плакала, а потом рассказала, что это всё из-за мамы. И что если бы не она, то этого бы не случилось. Они специально хотели переехать на дачу, чтобы жить подальше от людей. И это мама вбила тот крюк в стену. Мама думала, что крюк поможет не слышать голоса чужих людей. Она хотела защититься от голосов.
– А как же бабушка? – испуганно спросила Лена, а Ася ответила, что бабушке с каждым днём всё хуже и хуже. Бабушка разговаривает с фотографиями, а вчера, на кладбище, она до поздна разговаривала с портретом на совершенно чужой могиле и утверждала, что ей сделали предложение и её скоро повенчают с покойником.
– Это же ужасно! – воскликнула Лена.
– Ты просто ничего не знаешь, – вздохнула Ася. – Нам лучше больше не дружить. Я должна приглядывать за бабушкой. Скоро приедет папа и мы навсегда увезём бабушку в больницу. Ей уже давно нельзя находится среди нормальных людей. А потом я буду приглядывать за мамой.
Они действительно больше не виделись. Никогда. Вживую, больше никогда, потому что всего неделю спустя произошла трагедия. Римма Ивановна раздобыла где-то свадебное платье, подожгла себя и выпрыгнула с балкона. Весь двор это видел. Они жили на четвёртом этаже. Все видели, даже маленькие дети, игравшие на детской площадке. Лена тоже это видела, а из Асиной квартиры никто не вышел. Тело обгоревшей пенсионерки кто-то из соседей укрыл розовым шерстяным одеялом, а потом приехали скорая, пожарные и милиция. Лена стояла в толпе и видела, как из подъезда, где жила Ася, вынесли на носилках чьё-то тело, покрытое простынёй. Соседи ахали, и кто-то говорил,