Саладин. Победитель крестоносцев. Александр Владимирский
сокрушить своих врагов и избавиться от всяких мрачных предчувствий. Асад ад-Дин и Нур ад-Дин были сильно встревожены этим известием, ибо опасались, что если неверные чужестранцы оккупируют Миср, то подчинят себе и всю страну. Асад ад-Дин начал готовиться к военному походу; Нур ад-Дин прислал ему войско и велел Салах ад-Дину, вопреки его желанию, сопровождать дядю. Они выступили в поход 12-го дня месяца раби' 1562 г. (6 января 1167 г.) и вступили на землю Египта одновременно с франками. Шавир и все его сторонники-египтяне присоединились к франкам, чтобы дать бой Асад ад-Дину. Между двумя армиями произошло множество стычек и сражений; затем и франки, и Асад ад-Дин ушли из Египта. Франки решили уйти из Египта из-за того, что им стало известно о том, что Нур ад-Дин со своими войсками вторгся на их собственную территорию и захватил ал-Мунейзиру. Опасаясь за свои владения (в Сирии), они покинули Египет. Асад ад-Дин решил вернуться из-за того, что его войско было слишком мало по сравнению с объединенными силами франков и египтян, а также потому, что его армия была измотана и прошла через множество серьезных испытаний. Он не ушел до тех пор, пока не заключил с франками договор об уходе из страны. Он отправился в Сирию лишь в конце (мусульманского) года. Его горячее желание сделать себя властелином Египта теперь подкреплялось страхом, что эту страну займут франки. Он знал, что после его ухода они узнали о состоянии Египта и были не хуже него осведомлены обо всем, что его касалось.
Поэтому он беспокойно ожидал в Сирии, терзаясь честолюбивыми помыслами, уверенный, что судьба ведет его к тому (обладанию Египтом), что было предназначено другому».
Хронист Иерусалимского королевства, Канцлер короля Иерусалимского Амальрика, архиепископ Вильгельм Тирский так писал о войне крестоносцев с войском Ширкуха, подвергая сомнению версию о безоговорочной победе мусульман под аль-Бабейном: «После того (то есть когда крестоносцы нагнали турок в пустыне), не имея много времени думать, они совещались поспешно, что делать в такую решительную минуту, требовавшую всякого благоразумия и отваги, и по всеобщему согласию определили отважиться на бой с неприятелем.
Но численность с обеих сторон была неодинакова, ибо Сиракон (Ширкух) имел с собой 12 тысяч турок, из которых 9 тысяч имели шлемы и панцири, остальные же три были вооружены только луками и стрелами, и сверх того у него было 10 или 11 тысяч арабов, снабженных своим обычным оружием – копьем. Наша же конница состояла всего из 374 человек, не считая египтян, людей слабых и ничтожных, которые более мешали, нежели приносили пользу.
Сверх того, у наших были легковооруженные всадники, называемые туркополами, но сколько их было, не знаем; слышали же мы от многих, что они в день той великой битвы большей частью оставались бесполезны. Когда наши узнали о близости неприятеля и неприятель проведал о прибытии наших, полки были расставлены в надлежащий порядок, люди, более опытные в военном деле, увещевали других, давали наставления новичкам и старались, напоминая