Колымская сага. Ирина Беседина
в мох. Широко раздвинутые в смятении ноги подкосились, и он упал на колени. Славка смотрел на зэка совершенно бесстрастно, губы его были плотно сжаты. Медленно, очень медленно его взгляд опускался с лица зэка на грудь, на живот, ниже… туда, где должна находится самая мерзкая часть тела этого вонючего слизняка. Ствол Славкиного ружья двигался вслед за взглядом. Гром выстрела дуплетом из дробовика шестнадцатого калибра, казалось, расколол мертвую тишину пополам и наполнил пространство слившимся с ним истошным воем, длившимся целую вечность.
Когда вой стих и остались лишь стоны, Славка, белее белого, повернулся ко мне и сказал:
– Видишь, я смог! – и в то же мгновение свалился как подкошенный.
Я не знал, что мне делать. Зэк лежал на спине как мертвый, а кровь хлестала у него между ног и заливала землю. Я боялся даже посмотреть на то место, куда выстрелил Славка. Сам он был уже без сознания, и я решил, что черт с ним, с зэком. Отвинтив крышку фляги с водой, я стал брызгать в лицо другу. В это время я услышал разговор как минимум двух людей и замер. Разговор приближался, и стали уже слышны шаги. Говорили два мужика. Ясно, что к нам со стороны, откуда мы пришли, приближались люди. Я замер, а Славка в это время захлопал глазами. Вскоре из-за кустов показались трое – отец Славки, его друг и сосед по дому, а с ними Вовчик. Увидев меня, Николай Николаевич воскликнул: «Мать честная, а вот и наши путешественники!» Но тут же поперхнулся, увидев лежащего навзничь Славку, мою испуганную физиономию и тело окровавленного зэка. Все трое кинулись к нам.
– Что стряслось? – испуганно воскликнул Славкин отец.
– Все в порядке, папа… – пробормотал Славка, поднимаясь на ноги.
– Ты цел? Я уж думал, вы тут перестреляли друг друга.
– Нет. Друг друга нет. Вот этого… – он показал на лежавшего зэка. Тот застонал.
– А мы думали, вы уток стреляете. Так что произошло?
– Это беглый зэк. Убить нас хотел.
– Ясно, потом расскажете.
Все вновь прибывшие подошли к зэку. Они ошарашенно глядели на окровавленное месиво у него между ног.
– Вот это да! – присвистнул сосед.
– Его надо срочно перевязать, а то из него вся кровь вытечет, – сказал Николай Николаевич.
– Если это поможет, – задумчиво произнес его друг.
Мы достали из мешков почти весь имевшийся перевязочный материал. Славкин отец с приятелем занялись перевязкой. Вокруг кровавого массива ножом отрезали штаны и, не промывая, наложили бинты, которые сначала сразу же промокали, но затем как-то все постепенно унялось, и перевязка состоялась.
– Промывать нельзя. Но и так он может получить заражение крови, – заключил Николай Николаевич. – Вряд ли он вообще жилец. Если даже выживет, ходить никогда не будет.
– А как он, черт побери, выживет? Мы же не потащим его на себе в такую даль, – усомнился его спутник.
– Черт его знает, что делать. Ему, конечно, нужна немедленная операция. Тащить его действительно нельзя, он загнется по дороге. Да и как его дотащишь по горам, по долам. Бросить здесь