До встречи, Миора!. Нина Смолянская
милая, я так напугалась! Так напугалась! – причитала старушка. – Ты ведь вся горела синим пламенем…
– Почему синим? Я вроде красное видела, – решила я пошутить, а потом разглядела на обоих одежду в подпалинах и копоть на лице.
Я присмотрелась и поняла, что лежу на той самой кровати, где умирала Верда. Голая и накрытая какими-то обгоревшими тряпками.
– Где моя одежда? – спросила я и немного приподнялась на локтях.
Стефан стыдливо отвернулся, а я съехавшей тряпкой прикрыла грудь.
– Так ведь всё сгорело. Три дня силу принимала, три дня горела. Я уж думала, что не выберешься. Ан нет! Осилила! Не зря тебя Верда выбрала, знала, что сможешь! – радовалась Люсия, стянула тряпку и накрыла меня другой простынёй, пока Стефан не смотрел.
Я устало откинулась на подушку, которая тоже сильно пострадала, и уставилась в потолок. «И что теперь мне делать с этой силушкой?» – думала я, хотя, что делать, конечно, знала, просто всё свалилось на меня так неожиданно, что я оказалась не готова это принять.
Мир, который здесь называли Одерис, мне родным за эти пять лет так и не стал. Он оказался очень похожим на наш, и я себе представляла, что просто живу в другом городе, не зацикливаясь на отличиях. Люди-то такие же. Слава богу здесь не было орков, гоблинов, вампиров и других рас. Хотя было бы интересно и на них посмотреть.
Я вроде и жила здесь, а вроде и нет. Делала, что говорят, но планов на жизнь никаких не строила, жила как трава: солнышко светит, дождик поливает – и ладно. И только сейчас поняла, что теперь осталась здесь совсем одна, как я построю свою жизнь, так её и проживу. А жизнь, судя по всему, у меня будет долгой. Очень долгой. Верда постаралась и подкопила такой резерв, что он в меня еле-еле влез, а это значило, что мне теперь придётся его постоянно тратить и в больших количествах, чтоб не лопнуть ненароком, вернее, не сгореть.
– Люсия, принеси мне, пожалуйста, чистую одежду, а ты, Стефан – таз с водой и мыло.
Они убежали с радостью выполнять мои поручения, а в дверь заглянули Анита и Ефим.
– Не уходите, подойдите, пожалуйста, – попросила я и постаралась лечь повыше на подушке.
Они, стесняясь и глядя виновато на меня исподлобья, подошли к кровати.
– Мы это… – начал было говорить Ефим, но отвёл глаза.
– Не надо никаких объяснений. Я вас никуда не гоню, живите и работайте, как и раньше. Я всё равно здесь надолго не задержусь. Жалование вам буду платить меньше. Если не нравится, то найму кого-то друго…
– Нет-нет, что вы! Я, наоборот, хотел сказать, что мы и без жалования…
– Он хочет сказать, – перебила его жена, – что мы могли бы работать за жильё и еду. Мы ведь одиноки, нам некуда идти и много не надо.
Они оба опять опустили глаза в пол.
– Прости ты нас, дураков, что так с тобой обходились, – тихо проговорила Анита.
– Не держи зла, хозяйка, – добавил Ефим.
– Ладно, что было, то было. Идите, работайте и не волнуйтесь. Место ваше, ничего менять я не буду.
Они