Иван. Скорая помощь. Урс Кузнецов
операций против банд, стволов – на три операции, а деньги брать с них чуть тяжелее, чем твоя сегодняшняя акция. А я особенно не люблю наркодилеров и злодеев, торгующих детьми. А этот прибор заменяет армию. Понял?
Иван молча кивнул, соглашаясь.
– Тебе стоит быстро скрыться, лучше в другой город. Средств у тебя хватит. Изучай прибор не менее двух месяцев, потом ещё два – практики. Одежду надо пошить с удобным доступом кармана под него. Контакты прежние и новые своди к буферной зоне, контролируемой тобой. Движение – это твоя жизнь… «Во дни благополучия пользуйся благом, а во дни несчастья размышляй», – Экклезиаст сказал. Подумать хочу.
Тюленев откинул голову на подушку.
Он устал, закрыл глаза, его состояние явно ухудшалось. Потом попросил свежего чая. Иван уже убирал в портфель денежные документы, папки. Ключи от банковских ячеек – в разных, далеко разбросанных друг от друга городах, судя по прикреплённым конвертам.
На кухне было чисто, стекло и сталь. Иван нашёл оставленный на столе чай в металлической коробке и кружку тонкого фарфора, которая явно принадлежала хозяину, судя по следам её частого использования – едва намеченной потёртости на ручке. Включил чайник. На подносе с красивым народным рисунком принёс чай Артёму – так звали Тюленева, судя по всем документам.
Тот так и лежал на подушке, прислонившись к стене. То ли аромат чая подействовал, то ли движение Ивана было шумным, но он открыл глаза. С удовольствием взял чашку. Слабость рук, нарушение координации были заметны и нарастали по сравнению с дневной встречей. Артём допил чай. Есть опять отказался. Сказал:
– Забирай всё тебе отложенное в двух чемоданах и вези домой. А так как живёшь один («Интересно, как он узнал об этом?»), то и вопросов не будет, и никто не озадачится содержимым. Потом можешь приехать с первой папкой и побыть здесь, спать можно в соседней комнате. Деньги на ритуальную службу лежат в коробке. – Он указал пальцем на полку у стены. – А извещать никого не надо. Некого.
Иван оставил Артёма наедине с его мыслями, заказал такси и, забрав два чемодана с портфелем, быстро поехал домой.
Обшарпанный подъезд, затёртая ногами лестница, поблёкшая краска на стенах подъезда смотрелись, как всегда, привычно и даже уютно после яростных или стрессовых эпизодов и смертельного напряжения продолжающегося суточного бодрствования. Занеся чемоданы в прихожую, бросил их там, сам прошёл и принял душ, смывая усталость вместе с потом. Пока чувствовалась свежесть после душа, переоделся в костюм, затем достал из портфеля папки и взял, отобрав по номеру первую, она была больше всех других вместе взятых. Более не задерживаясь, спустился к ожидавшему такси и поехал к Тюленеву.
Дорога по знакомому много лет городу теперь открывала его в новом ракурсе. Дома, люди, машины воспринимались отстранённо.
Дом Тюленева произвёл совсем другое впечатление. Иван заметил, что теперь это был дом