Речные Речи. Полина Сутягина
люблю этого автора, – Кати опустила взгляд на вязание в руках. Ее волосы были такие же темные, как и у Шаримы, но более мягкие и послушные, забранные в элегантный пучок, и если она и закрашивала седину, то это было сделано профессионально. Ее одежда также отличалась простотой, но качественными тканями и пошивом, что контрастировало с пестрым стилем Марты.
– Что так? – Летисия подняла взгляд. – Плохо пишет?
– Пишет хорошо, – сдержанно ответила Кати, накидывая петли, – но лучше бы не писал вовсе.
Шарима слушала молча и напряженно.
Марта и Летисия переглянулись и молча вернулись к вязанию, не задавая вопросов. Шарима попробовала подобрать петлю и, тут же ее потеряв, подняла голову и посмотрела на черноволосую женщину, спокойно выпускавшую из-под равномерно работающих спиц полотно вязания.
– Что не так с этим… – она кивнула на книгу.
– Не про то он пишет, – Кати продолжала вязать, чуть крепче сжав спицы.
– Как это можно писать не про то? – Шарима не могла оставить этой темы, ведь ее муж собирался читать книгу, раз он принес ее. Она дотянулась до книги и, перевернув ее, пробежала глазами по аннотации. – Детектив какой-то… Вообще-то Рон не большой любитель детективов… Странно.
Кати вздохнула, но все-таки пояснила:
– Он пишет неуважительно о тех вещах, в которых недостаточно разбирается. Но беда не в этом. Он пишет об этом так, будто бы имеет хорошее представление, заставляя несведущего читателя посмотреть на эти вещи его глазами. А может быть… – спица на мгновение замерла в ее руке, отразив отблеск светильника, – разбирается, но, что хуже, намеренно вводит в заблуждение читателя.
– Это же художественная литература, не научная, – пожала плечами Марта.
– Ты думаешь, мы не учимся по художественной? – Кати посмотрела на Марту, сидевшую по правую руку от нее, – Много помнишь из школьного курса по истории Франции, если не по Дюма, или Англии, если не по Вальтеру Скотту?
– Да я как-то… – Марта задумалась, припоминая, читала ли она их.
– А они не были историками и своевольничали.
– Летописцы тоже своевольничают, – вступила в разговор Летисия, – у каждого своя голова.
В этот момент, вышагивая с камбуза, к ним присоединился Рон. Теперь он выглядел куда благодушнее с большой кружкой горячего шоколада в одной руке и пирогом в другой. Пирог он нашел на столе на камбузе и решил, раз уж без его приглашения лодку наводнили вязальщицы, то и выяснять, чей это пирог, он не будет.
Завидев его, Шарима решила, что пришло время чая.
– Я помогу тебе, – вызвалась Марта. Это именно она принесла пирог со шпинатом, который так поднял Рону настроение. Преимущество нелюбви к готовке заключалось в том, что она знала лучшие пекарни и кулинарии.
Рон опустился на место супруги, подвинув в сторону ее вязание.
– Не хочешь ли попробовать? – поинтересовалась Летисия, – я могу показать, как.
– По мне так проще купить свитер, а время потратить на что-то полезное, –