Небо и море. Дмитрий Кашканов
собрались гости. Сидели, разговаривали, пели. А я опять один в своей комнате. Это становилось просто невыносимо! Почему никому нет дела до ребенка?
Когда уровень обиды на судьбу-злодейку пересилил инстинкт самосохранения я решительно вошел в комнату к взрослым и попросил отца дать мне самую новую газету. С гордостью перед друзьями и родственниками за грамотного сына, отец дал свежий «Советский Спорт».
– Читать будешь? – подмигнул он гостям.
Я молча унес газету к себе в комнату. Там черным карандашом тщательно нарисовал на газете жирную фашистскую свастику. Когда свастика была готова, я отнес показать взрослым результат своего протеста. Отец взял газету в руки, улыбка сползла с его лица и, недолго думая, он от души врезал мне по попе.
– Марш в кровать, охламон! Завтра поговорим!
Бунт удался! Пусть попа горит, зато на душе спокойно. Доказал им!
Переезд в Ангрен
В новой квартире мы прожили не долго. Весной 1966 года в Ташкенте произошло сильное землетрясение. Пострадало множество старых глинобитных домов, при этом кирпичные дома еще царской постройки, и даже большинство советских зданий, так называемых «сталинок», разгула стихии не заметили. По сравнению с Ашхабадским землетрясением 1948 года в Ташкенте погибло совсем немного людей, и в основном от каких-то случайных причин, напрямую не связанных с рухнувшими зданиями. Просто так совпало. Необходимость построить образцовый социалистический город в Восточной республике назревала давно и землетрясение стало хорошим поводом для начала широкомасштабных работ по превращению тихого и несколько замшелого Ташкента в выставочный образец возможностей СССР.
Во всех крупных городах и столицах республик Союза сформировались так называемые «строительные поезда». В Ташкент потоком пошли передовые стройматериалы, приехали сотни тысяч строителей и промышленных специалистов, для которых открылась прекрасная возможность попробовать вкус новой жизни в новом климате и среди новых людей, а также неплохо заработать на командировочных и высоких ставках первоначального этапа восстановления города.
Из Челябинска в Ташкент тоже направился строительный поезд. Моего деда не пришлось долго уговаривать. Или жизнь в Челябинске ему обрыдла, или так уж поманили длинные рубли, или просто захотелось большого дела, но он уехал в числе первых строителей. Через пару месяцев за ним собрался мой отец с той лишь разницей, что дед стал работать на стройках в Ташкенте, а отцу предложили место в строительном управлении в городе Ангрене Ташкентской области.
Ангрен землетрясение в Ташкенте даже не качнуло, но там планировалось развивать Ангренский угольный разрез, размещать производства военной электроники и химии. Нужны были тысячи рабочих рук. Для этих людей и надо было строить жилье и прочую городскую инфраструктуру. Диплом инженера-строителя пришелся отцу весьма кстати.
Из прохладного и ветреного Челябинска мы переехали сразу в тепло