Большой круг: Такая война. Сергей Вишневский
Мак. – Ладно бы я магом жизни был или света. Если я пальцем живого коснусь, оно помереть может, а не погибнет, так проклятье заработает.
Мак стащил перчатку и отломил рукой кусок хлеба. Прямо на глазах хлеб начал темнеть и покрываться плесенью.
Вар и Гурт переглянулись.
– Больно высока цена, – покачал головой седой десятник.
– А меня торговаться не звали, – выдавил подмастерье горькую усмешку. – Либо так, либо никак.
Мак кивнул Биллу.
– Там еще немного осталось огонь-воды? Рану бы промыть…
Здоровяк кивнул и достал из своей сумки почти пустой бурдюк с самогоном и остатки чистой тряпки.
– Держать надо? – спросил Вар, глядя, как укладывается на спину подмастерье.
– Справлюсь, – выдохнул парень, готовясь к очередной экзекуции.
Билл размотал повязку и смочил в самогоне тряпицу.
– Не дергайся только, – произнес он, передавая ее Вару. – Зря не дал нам в лагере сразу рану обработать.
– Времени не было, – произнес подмастерье, собираясь с духом. – Едва уйти успели.
Пока Мак шипел и скрипел зубами, рядом, глядя на сопки вокруг, начал рассказывать Гурт.
– Я когда служил первый срок, думал, вернусь домой, денег привезу, заживу по-настоящему. Нас то в семье семеро пацанов росло. Отец рано помер, лихоманкой положило его в конце зимы. – Гурт приложился к бурдюку и, вздохнув, продолжил. – Так вот, когда вернулся с первого срока, оказалось, что девка, которая меня клялась ждать, померла в третью зиму, как ушел. Одного брата на торжище до смерти палками забили. Он спьяну на кланового сборщика налогов с кулаками полез. Матушку тоже предки прибрали к себе. Трое братьев ушли в столицу по прошлой весне. Больно голодно было в родной деревне.
Вар закончил промывать рану и, закупорив бурдюк, передал здоровяку, после чего внимательно оглядел Гурта.
– И вот я вернулся после первого срока. В кармане три золотых монеты. Одну за службу, вторую за войну, а третью трофеями собрал. Думал, заживу, а дома шаром покати. Двое братьев едва концы с концами сводят. Если бы не корова, так давно бы по миру пошли. Да и та тощая, больная. В зиму с них сборщик три шкуры содрал за два года. Считай, только на посев зерна оставил, да корову одну. Вроде как не до последнего обобрал. – Гурт усмехнулся и махнул рукой. – И чего делать было? Из семерых братьев, матери, да девки моей, что по ночам душу во сне грела, осталось только двое братьев и три золотых.
Мак осторожно поднялся и сел так, чтобы Вару было удобно его перевязывать.
– Пожил я так с братьями несколько месяцев и на душе такая тоска встала, что совсем сник. Оглядел дом родительский и махнул рукой. Пешком пошли с братьями на ярмарку, к городу. Там все золото отдал. Скотину скупили, зерна набрали, птицы, лошадей справных, инструмента. В общем, хозяйство недурное собралось. На троих бы хватило. – Гурт улыбнулся доброй улыбкой. – Уже обратно возвращаться хотели, но тут увидал императорский сбор армейский. За золотой на пять