Все только хорошее. Даниэла Стил
она повернулась к залу и обратилась к собравшимся с краткой речью о том, как бессмысленны символические установления истеблишмента в мире, где права женщин попираются. Посему она не может не протестовать против шовинизма, царящего в Мичиганском университете. После этого на глазах пораженной публики она разорвала свой диплом, отчего Берни едва не заплакал. Что он мог сказать матери теперь? С Шилой говорить тоже было не о чем, это он понял тем же вечером, когда они стали собирать вещи. О чувствах, испытанных им в зале, лучше было молчать, он мог наговорить лишнего. Она молча доставала из ящиков свои вещи. Этим вечером его родители ужинали с друзьями в отеле, он собирался присоединиться к ним утром, чтобы отметить факт окончания университета, после чего все они должны были вернуться в Нью-Йорк. Он печально посмотрел на Шилу. Последние полтора года казались прожитыми зря. Вот уже несколько недель они с Шилой не могли найти общего языка. Но он никак не мог свыкнуться с мыслью о том, что у них все кончено, хотя одновременно с этим собирался прокатиться по Европе совсем не с ней, а с родителями. Берни никак не мог понять – как она, такая страстная в постели, умудряется быть такой бесчувственной во всем остальном. Эта странность поражала его с первого дня их знакомства. Впрочем, он слишком любил ее для того, чтобы обращать внимание на подобные вещи... Первой молчание нарушила Шила:
– Завтра вечером я улетаю в Калифорнию.
Берни пораженно замер.
– Разве твои родители... не хотят увидеть тебя?
Она улыбнулась и бросила в дорожную сумку связку носков.
– Ясное дело, хотят.
Она пожала плечиками, и ему вдруг захотелось влепить ей пощечину. Он ведь действительно любил ее... хотел жениться на ней... она же все это время думала только о себе. Большего эгоцентрика, чем она, встречать ему еще не доводилось.
– Я куплю билет без места до Лос-Анджелеса, а оттуда автостопом доберусь до Сан-Франциско.
– А что потом?
– Откуда я знаю!
Шила посмотрела на него так, будто они только что познакомились и не были ни друзьями, ни любовниками. Вот уже два года она была чем-то главным в его жизни, и по этой причине Берни чувствовал себя полнейшим идиотом. Он потратил на нее два года своей жизни!
– Почему бы тебе не приехать в Сан-Франциско после того, как ты вернешься из Европы? Было бы неплохо встретиться с тобою там...
Неплохо... И это после двух лет!
– Не знаю. – Впервые за все это время он улыбнулся, хотя его глаза оставались такими же грустными. – Я буду искать работу.
Он знал, что для Шилы подобных проблем не существует. Родители поздравили ее с окончанием университета, подарив ей кругленькую сумму в двадцать тысяч долларов наличными, которые она почему-то рвать не стала. Этих денег хватило бы на то, чтобы прожить в Калифорнии несколько лет. Он же так затянул вопрос со своим трудоустройством опять-таки из-за нее – он не знал ее планов. Теперь он чувствовал себя дураком вдвойне. Ему хотелось одного: найти работу преподавателя русской литературы в одной из школ Новой Англии. Он выслал ряд предложений