Раскаты. Артем Приморский
ведерко с шампанским.
Нике спалось плохо. Она ворочалась, мучаясь тяжелым сном. Ей казалось, что вокруг нее – холодные больничные стены; что лежит она на жесткой панцирной койке, а врач (она его не видела, но его голос был точь-в-точь, как у отца) раздраженно бьет вопросами:
– Зачем ты это сделала? Зачем?
«Что сделала?» – Ника понимала только, что ее обвиняют в чем-то ужасном. Перед глазами вдруг появился бледный отец, весь покрытый кровью, а на его руках чистая, веселая мама в свадебном платье.
– Вероника… – заметив ее, мама улыбнулась. Ее улыбка потянулась вверх, куда-то за уши, становясь все более страшной и зловещей. – Вероника, подойди ко мне, – сказала она, не двигая растянутым ртом…
– Тише, тише дитятко… – Варвара медленно растолкала стонущую девочку. – Ох, Господи, ты вся вспотела!.. Давай-ка сменим пижаму…
Полусонная Ника, успокоившись зеленым светом ночника и тихим ласковым голосом няньки, покорно позволила себя переодеть и легла обратно в кровать.
– Тише, дитятко мое, тише… – Варвара поправила одеяло и ушла. Ника почти заснула, но дробный женский смех оборвал нить ее сна.
– Мама?.. – девочка привстала. Поколебавшись, она поднялась и на цыпочках прошла к двери, приоткрыла ее.
Снаружи темно. Дом спал, за исключением трех его обитателей. Ника, дрожа от волнения, пошла на голоса – к спальне родителей.
– Александр Николаевич, м-м-м… – простонал молодой незнакомый женский голос.
– Саша, просто Саша… – глухо ответил Арцыбашев.
Дверь в спальню закрыта не до конца. Ника прижалась к щелке, наблюдая за происходящим. В комнате темно, слышны только женские стоны, шелест и тихое поскрипывание кровати. Гибкий человеческий силуэт, восседающий на постели, чуть откинулся назад, застонал еще сильнее:
– Я сейчас… сейчас…
– Я тоже… – ответил ей напряженный голос отца.
– Папа?! – Ника отшатнулась от двери. Скрип и стоны замерли. Силуэт повернул голову:
– Кто это?.. Ты же сказал, что мы одни…
Ника спряталась за стеной. Она слышала торопливый шорох одежды и тихие переругивания между Арцыбашевым и женщиной. Свет в спальне включился, и отец, в наспех застегнутых брюках, вышел в коридор.
– Ты что тут делаешь, Ника? – строго спросил он. – Тебе давно пора спать.
– Мне не спится, – боязливо ответила девочка. – Мне снились кошмары.
– Где Варвара? Ах, черт с ней… – Арцыбашев схватил дочь за руку и потащил в детскую. – Быстро спать!
– Кто у тебя? Балерина?
Вместо ответа – грубый толчок к кровати.
– Ложись под одеяло и закрывай глаза. И больше ничего не спрашивай. А с Варварой я еще поговорю… – Арцыбашев вышел, громко хлопнув дверью.
– Ты куда? – спросил он кого-то.
– Домой поеду, – язвительно ответил молодой женский голос. – Засиделась в гостях.
И череда быстрых шагов в сторону гостиной.
– Вика, подожди! – крикнул