Вперед, к победе! Русский успех в ретроспективе и перспективе. Андрей Фурсов
из-за слабости общественных сил и институтов, из-за низкого уровня совокупного общественного продукта и связанных с этим медленных темпов общественного развития, из-за создания и консервации в ордынскую эпоху особой властной формы – княжебоярского «комбайна» – могли быть решены только в режиме «чрезвычайки», как в плане организации, так и в плане времени.
Опричнина до конца «дотёрла» удельную систему, устранив даже её следы; окончательно «переварила» Новгород и в значительной степени поставила под контроль церковь. Произошло это рывком – преемственность через разрыв. Ещё раз повторю: терапевтически-эволюционная возможность существовала лишь в теории; в конкретной исторической практике действовать можно было только хирургически. Иначе, в лучшем случае, Россия превращалась бы в нечто польшеподобное, олигархическое, с перспективой войны всех против всех – так оно и произошло в Смуту, однако грозненский самодержавный каркас не позволил распасться обществу, получившему бифуркационный толчок в самодержавном направлении. В худшем случае Россия просто перестала бы существовать. С учётом этой перспективы и следует оценивать достижения и неудачи опричнины как исторического явления.
Впрочем, опричнина – не только конкретное историческое явление, она ещё и один из принципов русской власти, иными словами, опричнина нетождественна себе в единственном пространстве истории – во времени.
Следует различать опричнину в узком смысле слова – как конкретное историческое явление, и опричнину в широком смысле – как чрезвычайную организацию и как принцип власти. Опричнина в широком смысле есть чрезвычайная комиссия (организация, орган, корпус), ориентированная на решение внеинституциональным, но легальным способом (или на грани легального и внелегального, нередко – тайным способом) важнейших задач перераспределения власти и собственности; внеинституциональность и секретность обеспечивают стремительность решения задачи; по выполнении своей миссии ЧК (опричнина) либо институциализируется, либо распускается.
В своём функционировании русские опричнины воспроизводили черты организаций орденского типа и тайных обществ. Не случайно они обрушивались на уже существующие орденские и конспиро-структуры – «боливару» русской истории не вынести двоих, тем более что такие структуры часто имели олигархическую ориентацию, а ещё чаще направлялись из-за рубежа (показателен запрет в России в 1822 году тайных организаций и масонских лож, а в 1922 году – решение о несовместимости членства в коммунистической партии и масонских организациях).
В то же время ни одна опричнина не превратилась в орден в связи с тем, что была чрезвычайным органом власти. Впрочем, это не означает принципиальной невозможности развития событий в таком направлении в определённой ситуации – например, в условиях волнового резонанса внутреннего и внешнего кризисов, ставящих под угрозу существование легальной власти, в ситуации