Я подарю тебе крылья. Ана Шерри
и желание плакать.
Сидя напротив Даниэля, Оливия поняла, что уже не замечает боли. Но, увидев его пальцы, перепачканные кровью, поняла, что слезы катятся по щекам против воли. Она рукой уперлась в его грудь, пытаясь отодвинуть себя подальше от его белоснежной рубашки. Но Даниэль убрал ее руку и прижал девушку к себе. Она сдалась, уткнувшись лицом ему в грудь, и, вцепившись руками в рубашку, разревелась сильнее. Казалось, слезам не будет конца. Они бурным потоком смывали все, унося с собой пережитые эмоции.
– Даниэль, – она прошептала его имя. Слов было много, но говорить не хотелось. Ей просто требовалось успокоение.
Ощущая его руки на своей спине, слыша расслабляющий голос, шептавший что-то на ухо, Оливия поняла, что слез больше нет. Она не знала, сколько прошло времени, потерялась в нем, но рыдания больше не вырывались из ее груди. Пришло расслабление.
– Спасибо.
Но он еще держал ее, проводил пальцами по волосам, не веря, что делает это. Пальцами касался ее ненакрашенных губ, попытался стереть с них кровь. Ее кровь. Он точно знал это.
– Сделай одолжение, – тихо прошептал он, отстраняясь от нее, – сядь и пристегнись. Я буду взлетать. Наша полоса слишком мала для этого самолета, взлет будет резким, и ты вновь можешь повредить себе голову.
Какое ему дело до ее головы? Он сам не мог себе объяснить. Но что-то заставляло его думать о ее безопасности.
Оливия кивнула, опуская взгляд на его рубашку:
– Твоя рубашка в крови. – Она нервно вздохнула, вытирая с щек слезы.
Он улыбнулся, осматривая себя, и резко засмеялся:
– Что подумают пассажиры, увидев пилота в таком виде?
Он представил их испуганные взгляды – с потерей последней надежды на взлет. Оливия тоже улыбнулась, представив эту картину.
Он успокоил ее, и это главное. Пусть на время, но стал ей ближе, чем кто-либо.
Глава 7
Опустив голову под холодную воду, Даниэль пытался привести в порядок мысли. Впереди тяжелый взлет. Но его мысли постоянно возвращались к Оливии.
Выйдя из душа, он направился прямиком к девушке – усадил ее в кресло и пристегнул ремнем. Он надеялся, что, сделав это, он выбросит Оливию из головы. И маленькое недоразумение в душевой кабине останется лишь воспоминанием.
Маленькое недоразумение? Тогда зачем нужна была холодная вода? Его окатило волной воспоминаний, и он уже пожалел, что не принял холодный душ полностью. Это в две секунды вернуло бы ему ясность мысли.
Зайдя в свою кабину, Даниэль пальцем пригрозил Марку молчать. Тот удивленно посмотрел на него, захлопнув летную книгу, но не смог сдержаться:
– Что с тобой? Почему ты весь в крови и с мокрыми волосами? Тебя пытали?
Его пытали. Да, это самое подходящее слово.
– Не спрашивай, – отмахнулся Даниэль и, сев на свое место, посмотрел вперед на поле. – Что здесь нового? Лес еще не вырос?
– Я думал, ты уже покинул самолет, а ты плескался в душе.
– Я