Шарм. Трейси Вульф
твоему самообману, но это однозначно устроила ты. Потому что вампиры способны на многое, но точно не на это.
С каждым словом его британский акцент становится все больше и больше ощутимым, и меня вдруг охватывает глупое желание захихикать.
– Ты вампир? – спрашиваю я.
– Ну, я же не человековолк. И раз я не пыхаю огнем и не размахиваю волшебной палочкой, то подумай сама – кем еще я могу быть?
– Я не знаю, чем ты там размахиваешь – потому что не вижу тебя, – огрызаюсь я. – Где ты? И, главное, кто ты такой?
Он не отвечает – что не удивляет меня. Но прежде чем у меня появляется возможность сказать что-то еще, за моей спиной раздается тихий звук, похожий на шелест шелка.
Я резко поворачиваюсь, подняв кулаки, и вижу очень высокого и очень красивого парня с прической помпадур на голове, одетого в строгую черную шелковую рубашку и классические брюки. Он стоит, прислонившись плечом к книжной полке, и смотрит на меня прищуренными ледяными синими глазами, засунув руки в карманы.
До меня не сразу доходит, кого именно я вижу, но, когда доходит… Боже. О. Боже. Это Хадсон. Где бы эта комната ни находилась – чем бы она ни была, – я заперта в ней. Вместе со старшим братом Джексона, этим социопатом.
Глава 3
Не откажусь от чашки прощального «Английского завтрака»
От одной этой мысли у меня падает сердце и по спине начинает стекать нервный пот. Но, если мое краткое пребывание в Кэтмире меня чему-то и научило, так это тому, что сверхъестественным существам ни в коем случае нельзя показывать, что ты их боишься… во всяком случае, если ты надеешься выбраться из передряги живым.
Поэтому вместо того, чтобы завопить во все горло – а этого части меня отчаянно хочется, – я смотрю на него с прищуром и, готовая к любому развитию событий, говорю:
– Похоже, дьявол в самом деле носит «Гуччи».
Он фыркает:
– Я же уже сказал тебе, что я вампир, а не дьявол, – хотя, думаю, тебе можно простить эту ошибку, поскольку тебя угораздило связаться с моим непутевым младшим братом. И, чтобы ты не путалась, это не «Гуччи», а «Армани».
Это последнее слово он произносит с почтением, которое я приберегаю для вишневого печенья «Поп-Тартс» и газировки «Доктор Пеппер», которые спасают меня во время интенсивной учебы.
Я едва не прыскаю от смеха и, наверное, и впрямь бы рассмеялась, если бы до сих пор не была в шоке от осознания того, что этот парень в самом деле Хадсон. Во плоти. А значит, тот момент в коридоре Кэтмира, когда я подставила себя под удар меча, вовсе не был глюком. План Лии сработал – Хадсон в самом деле вернулся в мир живых. И по какой-то неведомой мне причине я заперта вместе с ним в этой комнате, которую как будто скопировали из каталога магазина Pottery Barn.
В моей голове проносятся воспоминания обо всем том, что я слышала о нем в последние несколько недель, и я выдавливаю из себя:
– Ну и что