Кротовая нора. Артур Мхитарян
работают острее, чем у здорового человека. Он более тонко распознаёт все запахи и отличается хорошим слухом. Такой вот закон компенсации. Вернёмся в ванну. Если лежать в ней долгое время, то помимо отсутствия зрительного контакта с окружающей средой чувствительность органов осязания тоже притупляются. Такая депривация, иными словами, ограничение, обостряет оставшиеся сенсоры, в том числе и пресловутое шестое чувство, которое поможет выйти на основной экстрасенсорный уровень.
Так что, если верить в эту теорию, мне нравилось держать Жанну за руку ещё и потому, что в отсутствии зрительного контакта, мои тактильные ощущения усилились.
– Ну, всё, – Жанна как бы нехотя высвободила свою руку. – Я проголодалась. Угостить ещё конфетой?
Мы перекусили. Если можно так сказать. Ясно было одно. На таком пайке долго не протянешь. Осталось всего пять леденцов от кашля, которые и едой-то было сложно назвать.
– Пить хочу, – голосом пятилетнего ребёнка пропищала Жанна. Всё-таки она странноватая. Постоянно меняет манеру общения, тембр голоса. Может, на актёрском учиться? – У тебя в карманах попить ничего нет?
Увы. Кармана были русты.
– Нет, – виновато отозвался я.
– Плохо, – задумчиво произнесла Жанна. – Значит, мы умрём от жажды быстрее, чем от голода. Ты не знаешь, от чего менее болезненно скопытиться? От отсутствия еды или воды?
– Ты серьёзно спрашиваешь?
– Да.
– Тебя только это волнует?
– Нет, – спокойно парировали мой вопрос, – но смерть без припасов, наверное, самое реальное, что у нас есть на данный момент. Мы не знаем, где мы. Мы не знаем, кто нас похитил. Для чего. Куда мы едем. И едем ли вообще. Если бы ты здесь не появился, то я бы, скорее всего, думала, что сплю, или меня обкололи чем-то, и всё, что вижу, просто очень реалистичная галлюцинация. Знаешь, как только я начинаю вдумываться, то у меня крыша едет. Поэтому сосредоточилась на том, в чём я уверена. Доступно объяснила?
– Более чем.
В принципе она высказала мои мысли вслух. Не побоялась. Молодец. Но делать-то что?
– Нужно как-то выбраться отсюда, – озвучил я вполне очевидную вещь, и тут же поспешил исправиться. – Да, понимаю, у нас много чего непонятно. Но всему должно быть объяснение. Я в этой жизни вообще ничему не удивляюсь. И допускаю, что могут существовать параллельные миры, инопланетяне, призраки. Серьёзно. Да, конечно, я не сталкивался с подобным, но не могу этого отрицать на сто процентов. И если брать нашу с тобой ситуацию, то, возможно, мы столкнулись, с чем-то ранее неизвестным даже науке. Думаю, можно найти объяснение всему, что с нами произошло.
– Ты уверен? – спросила Жанна.
Вопрос был задан с присущей ей, уже привычной издёвкой. И всё же мне показалось, что, помимо этого, в нём чувствовалась заинтересованность в моих словах, и надежда на то, что они окажутся правдой. Я продолжил:
– Нас похитили не на космическом корабле, а на реальной машине. Реальный человек. Да, каким-то образом, багажник этого авто связан