Иллюзия ошибки. Роман Казимирский
как в дом ворвались полицейские, которые, грубо оттолкнув мою мать, бросившуюся было к ним, скрутили мне руки и поволокли куда-то. Все это было так неожиданно, что мне даже в голову не пришло сопротивляться. Хотя, если подумать, что мог противопоставить нескольким взрослым мужчинам щуплый семнадцатилетний юноша, которым я являлся в тот момент? Любая попытка с моей стороны в лучшем случае обернулась бы лишь ссадинами и ушибами. Впрочем, мама, похоже, была иного мнения. Как она боролась с ними! Кто бы мог предположить, что в этой забитой женщине было столько силы. Последнее, что я увидел перед тем, как меня запихали в черную машину с решетками на окнах, была сцена, в которой матушку пытались удержать сразу трое рослых мужчин, причем им удавалось это с трудом. Дальше – темнота с периодическими вспышками света, всплывающие мужские и женские лица, которые приглядывались ко мне, словно я был каким-то редким экзотическим зверьком. Одно из них было особенно настойчивым – настолько, что мне вдруг показалось, что я уже где-то его видел.
Я очнулся в тесной и плохо освещенной комнате, которую сначала принял за тюремную камеру – во всяком случае, именно так я представлял ее себе. Однако, оглядевшись вокруг, я понял, что ошибся. Это была больничная палата, о чем свидетельствовало не только постельное белье, но и мое собственное облачение – пока я был в отключке, на меня надели отвратительную хлопчатобумажную пижаму неопределенного цвета. Проведя рукой по голове, я, к своему ужасу, обнаружил, что меня еще и побрили практически налысо – остался только незначительный ежик, который, впрочем, вполне мог отрасти за те несколько дней, когда я, возможно, был без сознания. Не имея ни малейшего представления о том, какой был день, и что я здесь, собственно, делаю, я принялся барабанить изо всех сил в металлическую дверь. Спустя несколько минут производимый мной шум, наконец, привлек внимание моих тюремщиков, и я услышал звук отодвигаемого засова. Не зная, чего ожидать от этого визита, я отступил вглубь комнатушки и приготовился, если понадобится, бороться за собственную жизнь. Однако мне не пришлось этого делать. Когда дверь открылась, передо мной возник стройный темноволосый мужчина, которого сопровождали двое хмурых санитаров устрашающей внешности. Визитер носил очки и был одет в белый халат. Держался он предельно вежливо – прежде, чем заговорить со мной, приветливо улыбнулся и сделал знак своим помощникам не входить. Те переглянулись, но, тем не менее, не посмели ослушаться начальника.
– Добрый день! – гость обладал приятным баритоном, который, судя по всему, служил ему добрую службу, располагая к себе собеседников с первых секунд разговора. – Как вы себя чувствуете?
– Хм… Здравствуйте… Как бы…
Я всегда терялся перед людьми, которые, сделав мне какую-нибудь гадость, все равно были издевательски вежливы. Тем не менее, в создавшейся ситуации я посчитал себя вправе говорить