Социальная дистанция. Юльхен Глазова
я перезвоню. Тут что-то странное.
Вообще, в больнице три дежурных врача общей практики, два дежурных психолога, два хирурга и четыре медсестры. Но по негласному правилу, если ты открыл оповещение, тебе с ним и разбираться. Дана выгрузила карту пациента из 412-й: Герман Титов, 30 лет, наземное ДТП, перелом правого бедра и двух ребер, угрозы для жизни нет. Дана отправила коллегам сообщение, что занимает первый лифт, облачилась в защитный костюм и спустилась на четвертый этаж.
Пациент был в сознании и в отличном настроении. Каштановые волосы, рыжая борода, хитрые глаза. Дане невольно захотелось отругать его за хулиганство: такой веселый у него был вид, что казалось, будто это он вывел из строя технику. Приборы в палате безуспешно искали сигнал, экраны показывали колесо загрузки. Робот-техник, отправленный Даной, стоял тут же – тоже пытался подключиться к сети, и тоже тщетно.
Надо будет вызвать сюда администратора, отметила для себя Дана и подошла к больному, чтобы его осмотреть. Не успела она приблизиться, как пациент подался вперед, стянул с нее защитную перчатку и схватил за оголившуюся ладонь. Его кожа была теплой и чуть влажной, скорее приятной на ощупь, но Дана тут же отдернула руку, опрыскала дезинфектором и натянула перчатку обратно. Ее взгляд инстинктивно метнулся к потолку, где располагалась одна из камер наблюдения. Герман заметил это:
– Не бойся, они нас не видят.
– Вы что себе позволяете? – Дана попыталась собраться и прозвучать строго. – Вы знаете, что вам грозит за нарушение санитарных норм?!
– Знаю не хуже вас, – Герман, начавший с вопиющей фамильярности, легко перешел на «вы». – Но вы меня не выдадите. – Он понизил голос. – Потому что если выдадите, вам тоже прилетит.
Герман хулигански ухмыльнулся и подмигнул Дане.
– Придурок, – выплюнула она. – Значит, так. Сейчас ты дашь мне нормально тебя осмотреть и составить протокол. А потом я пришлю сюда админов, и они включат все на место…
– Нет нужды, – беззаботно улыбнулся Герман, – все само подключится. Осматривайте, доктор.
Он на удивление покладисто дал ей себя ощупать, послушать, измерить давление и пульс, проверить шины и перевязки. Когда Дана внесла в телефон все отметки о его состоянии и собралась уходить, он сунул в карман защитного халата исписанный кривым почерком листок.
– Не выкидывай. Пригодится, если захочешь копнуть чуть глубже, чем того требуют ваши инструкции…
Дана ничего не сказала, но и записку трогать не стала, а просто молча ушла. Когда дверь за ней закрылась, Герман достал из-под подушки маленький, размером с флешку, приборчик, нажал большую круглую кнопку, откинулся на подушку и, закрыв глаза, стал слушать, как техника в палате постепенно возвращается к жизни..
***
Вечером Дане позвонила Даша Воронина, подруга детства. С малых лет они воспитывались в соседних комнатах и частенько перестукивались через стенку. Они даже придумали свой собственный шифр, чтобы робоняни не подслушивали их игры. А потом Даша нашла в стене прореху и просунула в нее фотографию улыбающейся кудрявой девочки с подписью: «Я Даша, это я». Улучив момент,