Крысиный заговор. Оксана Смирнова
– тётю Надю Комкову – и свою маму за чаепитием. Данилка ползал тут же, Гоша остался дома под присмотром своего папы: в тот день была не его смена, а мамы обсуждали школьные проблемы.
– Нет, мы не можем такого допустить! – решительно сказала тётя Надя. – Английский на дороге не валяется, а в этой школе его нет. Давайте хотя бы группу соберём.
– Какую группу? – встряла Тюха, чтобы её заметили и как-нибудь учли: прогнали в свою комнату или, наоборот, включили в общий разговор.
– Группу из нескольких ребят, чтобы учить язык всерьёз, – пояснила тётя Надя. – Наверняка здесь где-нибудь живёт сильная англичанка, которая захочет с ними заниматься. Надо поспрашивать.
Тётя Надя сделала пару глотков чая, рассеянно взглянула за окно, вдруг улыбнулась и сказала:
– Когда моя мама была маленькой, она тоже ходила в группу. Старорежимная старушка выгуливала пятерых детишек и заодно учила их манерам и капельку – французской болтовне и песенкам. Мама даже кое-что помнила. И мне тоже стала прививать манеры. Но у неё ничего не получилось. Я современный человек, а потому веду себя ужасно.
И тётя Надя подмигнула Тюхе, а потом звонко рассмеялась. Маме с Тюхой ничего не оставалось, как присоединиться.
В четверг папа опять был дома, и вся семья дружно собралась за обедом. Тюха почувствовала, что с родителями снова можно разговаривать по-человечески – если не отвлекаться на Данилку. Набравшись храбрости, она спросила:
– А это правда, что в Чертанове все делаются злыми?
Мама на вопрос не прореагировала, потому что Данилка стал безобразничать со своей ложкой. А папа чуть не поперхнулся супом и уточнил:
– Откуда такая информация? Кто это говорит?
– Тётя Надя Комкова, – уверенно сказала Тюха.
– Хм… – Папа повертел ложку, совсем как Данилка, но ничего, конечно, из неё не проливая. – Могу предположить, что злыми становятся все жители московских новостроек, когда оказываются без многого… необходимого. Если вся жизнь становится списком проблем, с которыми нет никакого сладу, то человеку свойственно… хм… реагировать достаточно болезненно. А уж насколько злы обитатели Чертанова или, скажем, Орехово-Борисова… в смысле, кто из них больше злится, – трудно с ходу определить. Нужны специальные исследования.
Мама вдруг отвернулась от Данилки и почти серьёзно вставила в разговор своё слово:
– Думаю, главным фактором окажется, насколько далеко от дома до метро. Что у них, что у нас.
Папа кивнул и снова запустил ложку в суп. Но Тюху этот вывод не успокоил. Она ни разу не была в Орехово-Борисове и не могла сравнить тамошних жителей с обитателями Чертанова. Но дом, где жили теперь Стрешневы, находился довольно близко от метро, а люди всё равно вели себя… неправильно.
Тем временем разговор перешёл на другую тему, заставив Тюху позабыть на время о своих мрачных опасениях. Папа вдруг сообщил, что в воскресенье они поедут в гости к Тосе с дядей Лёшей, в свой старый двор. И тем отпразднуют великую победу: папа закончил свою книгу и сдал её на растерзание