Земля мечты. Последний сребреник. Джеймс Блэйлок
остановилась и замерла. Она подалась назад к люку, но не отважилась его открыть. Пиблс смотрел на нее с глуповатой ухмылкой, которая словно говорила, что он с удовольствием скинет Хелен с лестницы, если ему предоставится такой шанс. Ее обуяла неожиданная ярость. Этот маленький грязный негодяй прикасался к ее вещам, расшвырял их по комнате. На полу перед ним лежал керамический кувшин с несколькими веточками, с десяток серных спичек и нечто, похожее на куриные потроха. Скизикс и Джек говорили ей об этом.
– Я устал от тебя, – сказал Пиблс. Он чиркнул спичкой о ноготь своего большого пальца и принялся смотреть, как огонек подбирается к его коже.
– Ты и вполовину не устал от меня так, как устала от тебя я.
Спичка догорела до самой его кожи, но он и не шелохнулся и позволил язычку пламени обжечь его, будто ему это даже понравилось.
– Очень впечатляет, – сказала Хелен, снова посмотрев на погубленное полотно. – Почему бы тебе не поджечь свою рубашку и не сгореть вместе с ней?
– Я могу сжечь всех нас, – сказал он и зажег новую спичку, поднес пламя к растерзанному полотну. Оно вспыхнуло, и огонь стал распространяться, поедая недописанную картину, вспыхивала засохшая краска.
Хелен сделала полшага к мольберту. Картина уже была уничтожена, но Хелен это мало волновало. Ее волновал дом. Пиблс вполне может сжечь их всех в точном соответствии со своими словами. Но она остановилась. Она не даст Пиблсу того чувства удовлетворенности, которое он испытает, видя, как она гасит пламя. К тому же он, вполне вероятно, отчасти брал ее на испуг. Он слишком много говорил. Пытался напугать, произвести впечатление. Очки на нем сидели косо, волосы были растрепаны, и если бы до этого дошло, она могла бы избить его до потери сознания. До одного из подсвечников она легко могла дотянуться. Она могла бы схватить его и убить Пиблса одним хорошим ударом, потом скинуть его вниз. При этой мысли ее сердце забилось сильнее, она почувствовала, как дрожь охватывает ее тело. Она ненавидела такие вещи.
Пиблс ухмыльнулся, глядя на нее.
– Испугалась?
Хелен ничего ему не ответила. Она пристально смотрела на него, словно пытаясь понять природу его необычного поведения. Таким взглядом можно было свести его с ума. Она уже опробовала на нем этот взгляд, давая таким образом понять ему, что прекрасно осознает его прискорбное безумие, «видит его насквозь», как сказал бы Скизикс.
Пиблс смотрел на свой новый палец, неуверенно шевеля им. Этот палец вырос из его ладони как-то наперекосяк, как отросший луч морской звезды. Его улыбка на мгновение сникла. Он чиркнул еще одну спичку, нагнулся и поджег веточки в кувшине, раздул пламя и бросил туда птичий потрошок – то ли желудок, то ли печень. Потом вытащил серебряную иголку из своей куртки и проколол свой новый палец, протянул руку Хелен, чтобы она увидела. Она смотрела на него с каменным лицом. Он проколол палец еще раз, потом еще и еще. Кровь из него не текла. Он ухмыльнулся, словно гордясь собой, и проколол соседний