Город и пустоши. Ден Ковач
я посмотреть? – и, не ожидая разрешения, Герхард направился в лабораторию. Прошел мимо ошеломленной Анабель в открытую дверь внутренней лаборатории, кивнул крысе, которая оскалилась на него из своей клетки и решительно нацелился на центральный стол.
Но тут Анабель опомнилась. Догнала его и перекрыла дорогу к столу.
– Что вы себе позволяете, доктор Герхард! Это не выставка, не нужно здесь прогуливаться, как будто вы с подружкой на набережной…
– Что на набережной, дорогая Анабель?
Анабель задумалась. Что они там, действительно, делают на набережной?
– Откуда мне знать? – возмутилась она, наконец.
Герхард хотел было продолжить обсуждение набережной и подружек, но остановил сам себя. Анабель выглядела рассерженной, как маленькая решительная собачка. Еще не время. Но скоро можно будет совершенно все. Да, совсем скоро эта собачка лизнет его руку.
– Я бы не хотел вторгаться в вашу работу, мисс Анабель. Ни в коем случае. Только помочь. Кстати, кажется, клетка возле той чудесной крысы свободна. Может быть, используем ее?
– Как используем? – Или Анабель сегодня были особенно погружена в свои мысли, или Герхард слишком быстро говорил.
– Внесем сюда вашего первого подопытного. А завтра… или когда вам будет угодно, я здесь не смею ничего предлагать, вы им займетесь.
Анабель осталось только согласиться, и двое сомнительного вида мужчин в синей фабричной униформе внесли и бросили в клетку тело. С виду, полумертвый бродяга, который вряд ли доживет до утра. От него отвратительно несло помоями, мочой и еще бог весть чем. Но Анабель не обратила на это внимание.
– Он в моем полном распоряжении?
– Абсолютно, дорогая мисс Анабель, абсолютно. Делайте с ним, что хотите. Если эксперимент завершится неудачно, сообщите мне, и я займусь утилизацией.
После этого Герхард откланялся, еще более учтивый, чем обычно. И ушел, постукивая подкованными каблуками остроносых сапог. Анабель стояла и смотрела на бродягу. Предложение утилизировать этого человека в случае неудачи ошеломило ее.
–
Анабель спала плохо. Тревожно. Утром, как только за окном посветлело, она поспешила в лабораторию. Анабель жила одна. Квартира ее, большая и светлая, в очень приличном двухэтажном доме была для нее одной слишком велика. Она осталась Анабель от деда. Собственно, Анабель в отличии от доктора Герхарда была самой настоящей аристократкой. Из семьи отцов-основателей Города. К сожалению, Анабель была последней в своей семье. Родители ее погибли в исследовательской экспедиции, когда Анабель была совсем маленькой. Об экспедиции этой она толком ничего не знала, хотя в свое время перерыла в поисках информации весь семейный и городской архив. Дед об этом разговаривать отказывался наотрез, а профессор Шульц, делал вид, что ничего не слышал. Анабель выросла в лаборатории деда. Тогда он занимал весь верхний этаже Башни. Анабель с пяти лет проводила здесь все свое время. В школу она не ходила. Дед не доверил внучку «неучам из нового