Биения радости. Анатолий Евгеньевич Арбузов
тяжеловато, хотя я одет всего лишь в шорты, майку и сандалии на босу ногу. А вот на Жеке тельняшка, походные штаны и рыбацкие сапоги на пару размеров больше, чем надо, но он все равно важно вышагивает впереди, натужно шаркая, но не подавая виду, что ему нелегко. Сзади доносится шорох. Я оглядываюсь и вижу Снупика – моего спаниеля. Он с трудом поспевает за нами на коротких лапах. На уши пес уже успел насобирать репьев, и я с неудовольствием думаю о том, как их придется извлекать из длинной шерсти, подолгу расчесывая ее специальным собачьим гребнем и стараясь при этом удержать вертлявого пса за ошейник. Постойте, а откуда он здесь? Ведь Снупик остался там, дома в городе. Неужели пробежал сотни полторы километров и нашел меня?
– Снупик! – зову я и свищу: – Фьюить-фьюить.
Пес летит ко мне со всех ног, громко радостно гавкая и смешно хлопая длинными ушами на ветру. Подбежав, он становится на задние лапы и начинает тыкаться мне в ладони мокрым носом, слюнявит их языком.
– Верный мой пес! – смеюсь я и оглядываюсь на Жеку. – Смотри, это Снупик. Интересно, как он нас нашел?
Солнце уже взобралось довольно высоко и находится прямо за Жекиной головой, слепя меня жаркими лучами, подчеркивая линию макушки моего друга с жесткими вихрами и обрамляя ее золотистым ореолом. Я не вижу выражения Жекиного лица, но мне кажется, что он улыбается. Вдруг я останавливаюсь на полуслове и замираю от неожиданного открытия: а ведь не только Снупик, но и Жека не должен быть здесь. Даже в городе не должен. Строго говоря, моего школьного товарища не может быть нигде! Я все вспоминаю.
– Жека! Снупик! – шепчу я пораженно. – А ведь вы оба умерли!
Глава 2
Это сон или что-то вроде наслоения случайных воспоминаний, пугающе реалистичных и отчетливых, мне приснится только завтрашней ночью, а пока что я был немного занят. Утром издох Снупик, и я собирался его похоронить.
Снупика мне подарили на день рождения родители. К сожалению, не помню, сколько мне тогда исполнилось, но, по ощущениям, было это лет двадцать назад. Думается, случилось это аккурат накануне того самого знойного и засушливого лета, которому суждено было присниться мне назавтра. Точный возраст Снупика мне тоже был неизвестен, поэтому на резонный вопрос ветеринара пришлось промямлить что-то неопределенное:
– Ну… Не знаю… Может быть, лет двадцать, двадцать один. Я тогда еще ребенком был.
– А что вы хотите? Возраст! – понимающе кивнул ветеринар. – У собаки рак, – безапелляционно добавил он. – Долго не протянет. Может, неделю или две.
– А разве у собак бывает рак?
– Еще как! У них все, как у людей. А вы что думали?
Ветеринар выдержал положенную паузу и предложил:
– Можем усыпить. Недорого.
Видимо, лицо у меня в тот момент приняло такое выражение, что ветеринар равнодушно махнул рукой:
– Впрочем, как хотите.
Я бережно завернул парализованного Снупика в одеяло и, прижимая к себе, выбрался на улицу.
А