Элита Горскейра. Моя сводная ведьма. Анна Сергеевна Одувалова
и опыте, он меня сделал, даже если придет к финишу вторым.
Перед финишем расслабляюсь и не успеваю поймать маневр Дара. Резкое ускорение и полет буквально на таран. А парень вообще без головы. Он почти сносит меня с трассы, но я успеваю тормознуть и уйти в сторону, понимая, что продуваю малолетке. Насрать, зато жизнь сохраню, а вот Дар переоценивает силы. Он не успевает выйти из маневра и пролетает сначала над моей головой, потом, закручиваясь в воздухе, врезается в угол дома, пробивая защиту, и летит на мостовую за линией финиша. Нехорошо так летит, страшно.
Мчу следом, забыв о гонках и обо всем на свете. Падение Дара пугает. Успеваю даже быстрее его брата. Соскакиваю с осы и кидаюсь к лежащему в нелепой позе телу. Под Даром лужа крови. Голова разбита, а конечности неестественно вывернуты. Парень не шевелится, и мне страшно подумать о том, что он мертв. Стаскиваем придавившую его осу, даже не чувствуя ее веса. Действуем на эмоциях, взрыве адреналина и желании помочь. Кто-то орет, кто-то вызывает лекарскую бригаду, а я замечаю, как щупальца моей магии начинают подбираться к лежащему на мостовой телу. Это очень плохо. Руки холодеют.
– Нет-нет-нет… – Не сразу понимаю, что ору не я. Только когда прилетает кулак в физиономию, потом еще удар и еще, доходит, что голос принадлежит Киту. Трясу головой, но не сопротивляюсь. Понимаю Кита, хоть и не виноват. А еще все равно не чувствую боли. Нахожусь в какой-то долбаной прострации.
Я некромант – проклятие рода и напоминание о трагедии в моей семье, из-за которой Дариус так и не простил мать, из-за которой на свет появилась Агния… Но сейчас это не важно. Моя магия всегда под контролем, если рядом нет трупов.
То, что черные щупальца тянутся к Дару, означает только одно: смерть близко. Пока магия несмелая, есть шанс на спасение, но, избив меня… ничего не исправишь. Нельзя отогнать мою магию, воздействуя на меня. Спасать надо Дара. И Кит это знает. Знает, что силы некроманта рядом с братом – не мой выбор, а лишь доказательство того, что все очень и очень плохо. Но парню больно, и он пытается вырубить меня, чтобы все прекратить. Я его понимаю.
К счастью, это понимают и другие. Я вижу несколько ребят-целителей рядом с Даром. Тонкие лучи, неясное свечение. Парень действительно скорее мертв, чем жив, и это пока плохо получается изменить. Хватаю обезумевшего Кита, чтобы хоть немного успокоить. Ему сейчас нельзя к брату и уже достаточно бить меня. Нужно немного успокоиться.
Кит полыхает в моих руках, сдерживать его огненную магию сложно, но я не выпускаю парня из своего медвежьего захвата. Кровь заливает глаза, капая из рассеченной брови, и стекает по губам. Нехило он так меня отделал, но я не чувствую боли. Главное, удержать идиота, который в эту минуту теряет брата.
В голове бьется мысль: «Только бы выжил, только бы успели нормальные лекари». Мы тут все со связями, но в такие моменты это значит мало. Какими бы хорошими ни были маги-целители, обслуживающие наши семьи, они могут банально не успеть. И сейчас едва теплящаяся жизнь Дара в руках магов-недоучек, старающихся