Пошел ты, Снежный!. Дарья Пасмур
так я тебе и поверила, деревенщина, – передразнила я.
– Открой бардачок, – скомандовал полярник, и я повиновалась, – Там сверху мой паспорт.
С трудом сдерживаясь, чтобы не выдать своего любопытства, я взяла паспорт и равнодушно покачала его в руке. Из-за уголка кожаной обложки на мои колени выпал старый металлический кулон в форме сердца.
Грубоватая и потертая безделушка на вид. Я перевернула сердце и увидела выгравированное имя – Джульетта. Какая-то непонятная ревность кольнула внутри, и я поспешила вернуть бляшку на место, пока парень не заметил моего смятения.
– Открывай-открывай. Смотри место рождения и прописку, – напомнил Максим.
– Судя по характеру, родился ты где-то в адском пекле, – пробубнила я, раскрывая паспорт.
Так-так-так. Снежный Максим Леонидович.
– Серьезно?!Снежный? – удивилась я, – Это реально твоя фамилия? Я думала, Снежный – это просто глупая кличка.
– Это всего лишь моя глупая фамилия, – сыронизировал парень.
– Тебя на Север из-за фамилии сослали? – я хихикнула, рассматривая фото двадцатилетнего Максима. Юным он был очень милым, а сейчас оброс харизмой, стал по-мужски красивым. Если бы только не эта жуткая вредность!
– Твое чувство юмора вызывает у меня изжогу, – проворчал он.
– Изжогу у тебя вызывает блевотина, а юмор у меня нормальный, – я показала ему язык и вернулась к изучению паспорта, – Оооо, ты Скорпион! Ну теперь понятно, почему ты такой мерзкий!
Пете в феврале исполнился тридцать один год, и Макс догонит его в ноябре. Подумать только, полярник младше, но ведет себя так, будто он Пете в отцы годится.
– А ты, наверное, гадюка по гороскопу, – предположил парень, но мне пришлось его огорчить.
– Нет такого знака зодиака. Я Рыбы. Нежная и романтичная особа, чтоб ты знал, – я оттянула торчащую прядь волос и накрутила ее на палец.
– Для рыбы ты слишком много болтаешь.
Не обращая внимания на остроты своего попутчика, я вернулась к изучению паспорта. Полярник не соврал – он действительно родился и прописан в Москве. Даже не в области!
– Ладно, пусть ты и со столичной пропиской, но тачка у тебя такая, что и в захолустье днем с огнем не сыщешь, – ляпнула я и тут же ощутила чувство вины перед Опелем.
– Меня не привлекает роскошь, – честно признался Макс, совершенно не обидевшись на мои слова.
Помедлив, я понимающе кивнула. Богатство не просто не привлекало меня. Оно вызывало страх. Будто те, кому дано владеть деньгами, по закону баланса обязательно должны быть лишены чего-то другого. Чего-то очень важного.
– Почему твои родители в деревне где-то под Казанью?
– Мамина семья отсюда. Отец из Москвы. Родители познакомились в институте, поженились, потом появился я. Мы жили в Москве, пока баба Таня, мамина мама, не заболела, – Макс притих, будто окунулся в воспоминания, – Мне было лет десять, когда мы переехали в деревню. Потом армия и универ, так что я вернулся в Москву в старую квартиру, если тебе это интересно.
– А