Мое сердце и другие черные дыры. Жасмин Варга
чувствовать неловкость, но, видимо, есть вещи, которые даже таких прошибают. Сколько всего я сегодня узнала о мужчинах!
– Извини, – бормочет он, отворачиваясь, но вскоре улыбка возвращается на его лицо: он увидел официантку.
– А Сьюзи ничего выглядит, а?
– Да, кажется, у нее все хорошо, – сухо соглашается Роман, потом поворачивается ко мне. – Сьюзи учится с нами в школе.
Я киваю, словно мне понятно, о чем речь, хотя чувствую, что упустила что-то важное.
Трэвис толкает Романа локтем:
– Слушай-ка. Думаю, она все еще в тебя… ну, это самое.
Лэнс, покосившись на меня, поворачивается к приятелю:
– Поаккуратнее!
Не успеваю я открыть рот, чтобы объяснить ему: мы с Романом вовсе не то, что он думает, – как меня разбирает такой смех, что приходится срочно хлебнуть коктейля. Я громко обсасываю клубничину, гоняя ее языком туда-сюда, и мне плевать, как это выглядит.
Лэнс пытается снова вернуться к оставленной теме, нарушая неловкое молчание:
– Так что, Брайана Джексона знаешь?
Только бы не заметили, что я вся взмокла! Подбираю остатки картошки, внимательно рассматриваю кетчуп, не в силах поднять на них глаза.
– Не особо.
– Как? Но Брайана же теперь, типа, все знают! – горячится Трэвис и снова хлопает Романа по спине. – А ведь на его месте мог бы быть ты!
Роман что-то неразборчиво бормочет, и я не могу удержаться от вопроса:
– Что ты имеешь в виду?
Лэнс смущенно переводит взгляд с Романа на меня и обратно:
– Можно рассказать ей?
Роман складывает руки за головой и отворачивается.
– Как хочешь.
Снова неловкое молчание. Наконец Лэнс решается:
– Роман играл в отборочной баскетбольной команде с Брайаном. Знаешь, что такое отборочная команда?{ Отборочная команда в баскетболе (англ. select basketball) – американская ассоциация любителей, продвигающая лучших игроков в профессиональные клубы.}
Я в целом представляю, но качаю головой, чтобы выудить побольше подробностей о связи Замерзшего Робота с Джексонами. В голове словно только что сигнализацию выключили: все еще гудит и завывает. Я пытаюсь привести мысли в порядок, мысленно прокручивая начало вагнеровского «Полета валькирий».
– Ты чего мычишь? – спрашивает Трэвис, не давая Лэнсу объяснить, как связаны Брайан Джексон и Роман, и начинает ржать.
– Ну ты, козел, – толкает его Роман. Ореховые глаза, вспыхнув от гнева, становятся почти золотистыми.
Кровь приливает к щекам, я наклоняюсь к кособокому пластиковому столу, утыкаясь взглядом в лужицу кетчупа рядом с картошкой. Интересно, стал бы Замерзший Робот так защищать меня, если бы знал про отца? И тут я понимаю, что, возможно, дело вовсе не в защите. Я чувствую, как они на меня пялятся, и понимаю, что Замерзший Робот смотрит на меня иначе, чем Лэнс или Трэвис. Эти двое так и буравят зрачками мою кожу, как мои одноклассники: жадно пытаются разгадать мои тайны, забраться внутрь. Но у Робота глаза мягкие и терпеливые. Он знает, что отыщет, копнув