Якудза, или Когда и крабы плачут. Юрий Гайдук
быть готовым «к труду и обороне СССР», предстанет перед ним небритый и разбитый, словно неопохмелившийся бомж. Однако ругай себя, не ругай, но надо было открывать – и он повернул ключ в замочной скважине.
В свежей рубашке с красиво повязанным галстуком в дверном проеме стоял полковник и улыбался Родионову, но мгновенно проникся его состоянием и участливо произнес:
– Что, все еще не можешь втянуться в наше время? Только под утро заснул?
– Почти.
– Так, может, я за тобой после обеда заеду, а ты поспишь немного?
– На том свете отоспимся, – буркнул следователь, массируя шею. – И без того времени упущено хрен знает сколько. Так что горячий душ – и вперед. А ты, чтобы не скучать, кофейку завари да схемку мою посмотри, что я ночью наваял.
– Схема – это, конечно, хорошо, – согласился с ним Андрей, – но кофейку, может, лучше в буфете попить? Или в номер заказать?
– Не, – качнул головой москвич, – лично я тому кофе, что в буфетах варят, уже давно не доверяю и поэтому пару банок всегда с собой вожу. А насчет схемы… ты все-таки посмотри свежим глазом, я ведь ее рисовал не с потолка, а на основании твоих выкладок да еще того, что удалось нарыть полицейским Хоккайдо. А я – бриться и горячий душ.
Когда он вышел из ванной комнаты, до белизны выбритый, бодрый и посвежевший, явно не похожий на того Родионова, который четверть часа назад открыл дверь, Агеев уже залил кофе кипятком и теперь размешивал сахар в чашечках. Потянув носом насыщенный кофейным запахом воздух и отпив глоток, следователь кивнул головой на лист бумаги, поверх которого лежала шариковая ручка.
– Посмотрел?
– Более чем внимательно.
– И что?
– Выше всяческих похвал.
– Спасибо, конечно, и все-таки я просил бы тебя рукой мастера пройтись по схеме. Итак, Южно-Сахалинск. Именно здесь под крышей покровительствующих Ложникову силовиков и чиновников окопался мозговой и финансовый центр «Дальросы», благодаря которой он завоевал свое место под солнцем и даже смог выдвинуть себя в кандидаты депутатов Госдумы. А это неприкосновенность личности и выход на нужных людей не только в Думе, но и в правительстве. Так?
– Все правильно. Правда, единственное, что я добавил бы сюда, так это смычку Ложникова с Сохатым, которая давала ему не только полную неприкосновенность со стороны бандитских группировок, но также использование киллеров и боевиков Сохатого при устранении особо сильных конкурентов.
Это было более чем серьезное дополнение, и Родион не мог не спросить:
– Насчет киллеров… это точно?
– Считай, что точнее не бывает, но доказать это будет весьма трудно.
– Почему?
– Ну, во-первых, Сохатый никогда не оставлял ни свидетелей, ни прямых улик, так что вся заказная мокруха ушла в висяки, а во-вторых… Слишком много чиновников кормилось от его стола, так что легкого следствия не жди.
Он уже догадывался, что