От Русско-турецкой до Мировой войны. Воспоминания о службе. 1868–1918. Э. В. Экк
чтобы повидаться с бароном Каульбарсом и в особенности с недавно прибывшим нашим представителем Иониным.
В первый же день моего пребывания на квартиру Ковалевского приехал адъютант князя и передал мне приглашение Его Высочества прибыть к нему.
Предчувствуя, какие могут быть между нами разговоры, я просил адъютанта поблагодарить Его Высочество за честь приглашения, но я, не имея с собой ничего, кроме штатского дорожного костюма, лишен возможности воспользоваться приглашением.
Адъютант вернулся и передал, что князь просит придти в чем есть. После этого я отправился во дворец и был тотчас же принят князем.
Привожу дословно рассказ самого князя, из которого между прочим видно, что князь состоял в личной переписке с императором Александром III:
– Чувствуя, что мои отношения с генералами все обостряются и что, донося в Петербург, стараются все мои поступки представить в известном явно для меня неблагоприятном освещении, я решился просить государя прислать генерала Эрнрота, который рассудил бы нас и затем доложил бы всю правду в Петербург. Государь сначала как бы согласился на командирование Эрнрота, но затем написал: «Je ne puis t’envoyer Ernrote, mais j’envoye Ionine. Lui tranquille, la mission de Ionine est une mission de paix, il est chargé de se prononcer entre toi et les généraux».[43]
Через некоторое время прибыл Ионин, был торжественно принят князем во дворце в присутствии всех министров.
Вручив свои верительные грамоты, Ионин потребовал у князя аудиенции. Князь ему ответил:
– Выбирайте сами время в любой день и час.
Ионин просил сейчас же. Князь сказал:
– Сейчас неудобно, тут все министры, я сам в парадной форме.
Но Ионин продолжал настаивать и, когда князь дал согласие, обратился со следующей речью:
– Monseigneur! Je suis chargé de Sa Majesté L’Empereur, mon Seigneur et Maître de vous déclarer que Sa Majesté est très mécontente de Vous et que j’ai reçu l’ordre formel de surveiller la clique infâme qui vous entoure.[44]
Совершенно озадаченный князь через некоторое время ответил:
– Dans ce cas veuillez Vous adresser à mon ministre des af aires étrangères – il est payé pour entendre Vos importunités.[45]
После такого диалога о соглашении не приходилось говорить.
Посетив на другой день Ионина, я был поражен тем раздраженным тоном, с которым он говорил о князе, критиковал его и вообще отзывался о нем неодобрительно, рассказывал, что князь будто бы тайком вывез из Софии несколько подвод с золотом, что болгары, особенно Драган Цанков, сами недовольны князем и подумывают о его замене. Даже за обедом в присутствии своей молодой жены, красавицы черногорки, Ионин все время говорил о князе, но ни разу словом не обмолвился о генерале Соболеве.
Переговорив вечером со знакомыми офицерами, служившими в Софии с 1873 года, для меня стало ясно, что болгары, в первую очередь Драган Цанков, твердо решили использовать это недоразумение для ускорения восстановления Тырновской конституции. Руководство всем этим принял на себя Драган Цанков, который, с одной стороны, уговаривал князя смело идти этим путем, а с другой, уверял Соболева, что болгары будут с ним, и князь вынужден будет уступить.
Соболев
Я не могу послать к тебе Эрнрота, но посылаю Ионина, он спокойный. Миссия Ионина – это миссия мира, ему поручено выступить между тобой и генералами. –
– Милостивый государь! Я уполномочен Его Императорским Величеством, моим государем и повелителем, заявить Вам, что Его Величество весьма недовольны Вами и что я получил строжайший приказ следить за вашей постыдной кликой, окружающей Вас. –
– В таком случае извольте обратиться к министру иностранных дел. Ему платят, чтобы он выслушивал Ваши нелицеприятности. –